Мертвые тоже хотят жить (СИ)

  - Значит это все таки ты? - он тяжело опустился на мою кровать и устало потер глаза ладонями.

  - Макс? Ты... Ты не рад?

  В свои слова верить не хотелось, абсолютно. Но почему тогда?

  Закусив губу, вздрогнула, когда он резко вскочив и яростно на меня рыкнул:

  - Дура! Думай о чем говоришь!

  - Максик, - зажмурившись с трудом сдержала опять навернувшиеся слезы. Да что это такое то? Почему я постоянно реву? Почему мне обидно? Почему он кричит на меня!?

  - Не ори...

  - Прости Мариш, - он остановился напротив меня и, вцепившись в свои волосы, болезненно простонал. - Зашибись! Я ни черта не понимаю! Как?

  На меня смотрели глаза, полные боли и... надежды?

  - Как... - я снова показала глазами на свое тело.

  - Да! Хотя нет... То есть.. Да, давай начнем с этого, - он облизнул губы и вопрошающе приподнял брови: - Как?

  - Не знаю, вчера после Пашки шла к тебе, а потом почему-то заглянула в эту палату и ... вот..., - голос снизился до шепота, но Макс все же меня услышал.

  - Вот, значит? Да, мелкая, такое "вот" может случиться только с тобой... Черт!

  - Что? - обиженно прошептав, вцепилась в одеяло.

  - Я просто никак не могу соотнести тебя ... Твое тело... Да черт! Ты сейчас абсолютно другая!

  Моргнув, взглядом поторопила продолжить. Я знала, что изменилась, видела ту девчонку, да и позже разглядела и цвет волос и кожу, у Маши она была чуть темнее, причем это был явно не загар, а естественный цвет. Но.. может быть есть что-то еще, чего я не знаю?

  - Ты мелкая! - выдохнул Макс и сложив руки на груди, окинул меня пристальным взглядом.

  - Какая?

  - Ну, цвет волос ты, думаю, разглядела, черты лица понятно , что другие, глаза. Ты кстати себя видела в зеркало?

  Отрицательно мотнув головой, напряженно смотрела на брата.

  - Понятно, - он вздохнул а потом начал монотонно перечислять: - Глаза темно-голубые, да, темно-голубые, почти синие, волосы каштановые, или черные?

  Задумчиво прищурившись, решил:

  - Почти черные. Кожа темнее, ты же помнишь со своей мучилась? Сгорала постоянно? Поздравляю, сейчас не будешь. И ты.. мелкая! Мариш, сколько тебе лет?

  - Макс?

  - В смысле, м-м-м, сколько лет э-э-э... - он застопорился, вздохнул и выдохнул: - Сколько лет этому телу?

  - Не знаю, Глеб сказал, на пятом курсе истфака учусь.

  - Значит где-то двадцать два - двадцать три. Ага... Выглядишь лет на восемнадцать. А кто такой Глеб?

  - Жених, - при упоминании Глеба, лицо непроизвольно перекосило.

  - Мариш? Не хочешь рассказать? - Макс снова сел на кровать и наклонился ко мне ближе, пристально всматриваясь в глаза.

   Вздохнув, отвела взгляд и прошептала:

  - Ты не поверишь...

  - Рассказывай!

  Пять минут спустя Макс хмуро взирал на меня с высоты своего роста, а чтобы скрыть раздражение, ходил из угла комнаты в другой угол, от стены к другой стене. У него получалось ровно пять шагов, и как бы я не считала, выходило ровно пять.

  - Млять, Мариш! Тебя ни на минуту нельзя оставлять одну! Жениха какого-то подцепила непонятного! Да к тому же... как он узнал, что это не она? Он ненормальный? - Макс внезапно остановился, на четвертом шаге и требовательно на меня посмотрел.

  - Не знаю. Я спросила, он промолчал.

  - Черте что. Только от одной сволочи избавились, вторая на горизонте появилась. Мариш! Да я с ума скоро сойду!

  - Максик?

  Он закрыл глаза и глубоко задышал, и только через пару минут сказал уже более спокойным голосом:

  - Прости, мелкая! Прости! Я...

  - Так, молодежь, пятнадцать минут истекло, - баб Зина, верная своей привычке, подбоченясь, грозно осмотрела палату. - Освобождаем помещение. Больной нужен отдых. Режим никто не отменял.

  - Баб Зина? - жалобно протянув, скосила глаза на брата. Тот тоже хотел что-то сказать, но почему-то промолчал.

  - Нет, лиса. Никаких баб Зин. Давайте молодой человек, на выход.

  - Ма...

  - Макс! - испугавшись, что брат по привычке произнесет мое имя, решительно его перебила. - Я рада, что ты зашел.

  - Я тоже, мелкая, я тоже, - в глазах брата мелькнула нежность. - Я рад что ты жива.

  Брат ушел, а я, вздохнув, посмотрела на хмуро взирающую на меня сиделку:

  - Поклонник?

  - Нет, - уверенно качнув головой, усмехнулась. - Друг. Просто друг.

  И уже про себя добавила: самый лучший, самый близкий. И хоть он сейчас пребывал явно не в самом благодушном настроении, но я чувствовала, я знала, он все равно меня любит.

  Улыбнувшись воспоминаниям, повернула голову на бок и проследила за ярким зайчиком, поскакавшем по стене. А вот с диагнозом повезло не сильно. Как сказала баб Зина, лежать мне еще как минимум неделю, и то, если заживать будет хорошо. Да, тот самый бок, который я пыталась зажать в машине. Сейчас он ужасно ныл и зудился, и даже обезболивающие, любезно скормленные мне сиделкой, не помогали.

  - Мариш? - дверь с еле слышным скрипом открылась и в прем заглянула светловолосая голова. - Спишь?

  - Макс? - мгновенно узнав в заглянувшем брата, вытянула шею, пытаясь разглядеть его фигуру.

  Быстро проскользнув в комнату, он аккуратно прикрыл дверь.