Мертвые тоже скачут

Поднимаясь по лестнице к себе, я вдруг решила с горя выпить, вернулась на пять ступеней вниз, на которые успела подняться, подошла к столу, взяла бутылку и принялась лакать прямо из горла. Честно сказать, вино я никогда не уважала (больше специализируюсь по коктейлям), но мне почему-то казалось, что оно должно меня спасти. От чего? Не знаю. От Валерия, от дурных мыслей, от бессмертия (ха-ха), ото всего сразу.

Закашлявшись, я, не выпуская бутылку белого из рук, поднялась на второй этаж, зашла в спальню и уселась в кресло. Время было позднее, уже клонило в сон, но я почему-то не ложилась. Проинтуичила скорое появление гостя в моей опочивальне? Не знаю, может быть. Как бы то ни было, но ровно в полночь, то есть через пятнадцать минут, он появился.

Глава 8

Постучать, конечно, забыл. Распахнул дверь, и я снова оказалась напротив него со скрещенными коленями и бутылкой, прижатой к груди.

– Чем ты тут развлекаешься? – бросил он небрежно.

– Пью. – Я соврала. На самом деле, поднявшись к себе, я не сделала ни одного нового глотка. Бутылка была взята чисто для успокоения.

– Отлично, – отрывисто закрыл он тему и заявил: – Иди за мной.

Самое интересное, что Мертвицин тут же развернулся и пошел обратно, даже не потрудившись удостовериться, что я за ним следую. То есть он был уверен, что я пойду за ним, не посмею ослушаться. Зря. Плохо знал наших. Я вот взяла да ослушалась. Как сидела, так и осталась сидеть. А что он наглеет-то? Надо меру знать.

Я сидела десять секунд, двадцать, тридцать, упивалась своей победой, возвышением моей силы воли над его, моего характера над его характером. Это длилось ровно тридцать секунд, не больше и не меньше. А потом пришло осознание, насколько это глупо. Я знала, что он не вернется, чтобы попросить меня спуститься с ним вторично. А он знал, что это не понадобится. В итоге я поднялась, поставила бутылку на тумбочку возле кровати и отправилась вниз. Почему я послушалась? Не знаю. Просто, когда вам говорят «следуйте за мной», вы следуете, разумно предполагая, что когда настанет время, вам все объяснят, либо, вероятно, что слова излишни, и на месте, куда вас ведут, вы сами все поймете. Так или иначе, никто не сможет ответить, почему он идет за человеком, говорящим «следуй за мной» или «идем». Вы можете задавать по дороге вопросы, но даже, будучи проигнорированным, все равно, как тупой баран, будете идти за этим человеком до самого пункта назначения. Вот и я пошла, хотя бы даже из любопытства, на худой конец.

Валерий был в ванной, то есть он даже не ждал меня внизу, возле лестницы, очевидно, всего-навсего не заметив, что я за ним не пошла. В ванне стоял большой таз (я его видела раньше прислоненным боком к стене в этом же помещении), наполненный какой-то ужасающей коричневато-красной жидкостью и еще чем-то, весьма походящим на смоченные тряпки.

– Ты стираешь? – догадалась я.

– Нет, теперь уже ты стираешь. У меня что-то не получается.

– Что значит – я стираю?! Что значит – не получается?! – взбесилась я, но он оставил помещение без объяснений.

Вот так. То есть я еще и должна стирать его одежду. В двенадцать ночи! Пьяная! Замечательно! Как там он говорит: я живу – и это замечательно, я стираю – и это замечательно. Отлично! Превосходно! Блестяще!

Да-а… Воду пришлось менять раз двадцать. Да и порошок был так себе. Сколько же грязи пополам с кровью вылилось сегодня в канализацию!.. Впрочем, я не особо старалась. Ему главное вспомнить, где он живет, и валить домой в более-менее чистой, высохшей одежде. Но он не уйдет, пока я не отдам долг за отца… Да, я знаю, сын (в данном случае дочь) за отца не отвечает, но я не хочу, чтобы о папе плохо говорили его дружки после его смерти. Да, он умер, но пускай его помнят честным человеком, а не «грязной свиньей». И я все для этого сделаю.

Я посмотрела на две одинаковые зубные щетки и проронила слезу, хотя и не хотела плакать. Может быть, нам только показалось, что он умер? Может быть, он был жив? Очнулся, встал и ушел… куда? Куда он мог уйти с таким ранением?

Я посмотрела на одежду. Кровь. «По-моему, она даже не моя». Чья на нем была кровь? Уж не отцовская ли?

Стоп. Отец мне звонил живой, Валерий уже давно околачивался в доме и никуда не выходил. Тогда кого он убил? Кого убил Валера? Откуда на нем кровь?

Боже мой, скорей бы с ним разобраться. Нужно пойти в полицию, заявить о пропаже, пусть они ищут убийцу отца, у того должны быть перстень и серьги.