Мертвый лед (ЛП)

- Приоткрой занавес, если хочешь увидеть рану, но ты никак не спасешь меня от моей

собственной слабости!

Я понятия не имела, что он имел в виду, но поставила кондиционеры с шампунем и отдернула шторку. Рафаэль стоял на коленях на полу душа, держась руками за стену, словно не в силах был устоять на йогах. Все еще крепкий в плечах, он согнулся, касаясь кончиками коротких темных волос кафеля. Его спина была такой, как я помнила: смуглой, гладкой, мускулистой - не считая раны. Я шагнула в кабинку и опустилась на колени позади него.

- Колотая рана, но я не видела такие ножи раньше.

- Как и я. - сказал он, и в его голосе показались отголоски той боли, что я слышала раньше в его стопах.

- Я думала, оружие запрещено в сражениях за титул короля веркрыс.

- Так и сеть.

- Значит он играл нечестно.

- Да.

- Тогда он мертв.

Он провел рукой по своим коротким волосам, приглаживая их, а затем оглянулся на меня. Смуглое лицо с высокими широкими скулами. Он был красивым мужчиной. В его лице угадывались мексиканские корни, как у некоторых их ирландское наследие, хотя семья Рафаэля многие поколения назад покинула Мексику так же, как ирландские американцы Ирландию. Порой гены проявляются, просто чтобы напомнить нам о том, кто мы есть.

- За нечестную игру ему грозит казнь, да.

- На что он надеялся? - спросила я.

- На мою смерть.

Я всмотрелась в его карие глаза, такие темные, что почти черные, как в его крысином обличье. Коснулась его мокрых волос.

- Он не станет королем, если умрет, - заметила я.

- Подозреваю, им жертвовали ради кого-то, кто выступил бы вперед, если бы я погиб.

- Я думала, тебе не стать королем, пока ты не убьешь старого правителя.

- Обычно так и есть, но в наших законах сеть пункт о королях, погибших в боях, не решающих вопросы лидерства.

Его плечи содрогнулись, а голова вновь прижалась к кафелю.

- Почему ты не перекинешься и не попробуешь исцелиться?

- Я уже это сделал.

Я потянулась к ране посередине его спины, но так и не коснулась.

- Она все еще размером с мою ладонь.

- Не уверен, что рана уменьшилась.

- Должна была, если только это было не серебро. Ты достаточно силен для таких ранений.

- Я был достаточно силен, но даже короли стареют и в конце концов ослабевают, Анита. Как правило, именно годы, а не потеря боевого мастерства, замедляют нас настолько, чтобы потерять корону. Король, которого я победил, был совсем седым и в человеческом, и в крысином обличье.

- Ты не стар, Рафаэль.

С этой раной было что-то не так. Она выглядела неправильно.

- Я старше, чем выгляжу. - ответил он.

- Чем тебя ранили?

- Четырехгранным клинком, расширяющимся к рукояти.

- Больше похоже на какое-то копье, чем на нож, - заметила я.

- Он уникален.

Я поднялась и больше отдернула занавеску, чтобы рассмотреть рану при лучшем освещении.

- Он воткнул его и провернул или что-то вроде того.

- Часть клинка обломилась, оставшись в ране. Их лекарю пришлось вытаскивать обломок, когда я покинул круг вызова.

Я представила, как что-то настолько огромное воткнули бы мне в спину, а затем с силой рванули, чтобы провернуть и сломать клинок внутри раны. Плоть внутри раны казалась... обожженной.

- Тебе нужно в ту клинику для местных ликантропов с персоналом-веркрысами.

- Я не могу позволить другим узнать, что я слаб, Анита. Я сам убил того, кто сделал это. Как только люди прознают, что я не в состоянии залечить рану лучше, чем сейчас есть, мне бросят новый вызов на следующей неделе или в следующем месяце. Они накинутся как стервятники на раненного зверя.

- И ты пришел сюда, так что никто из твоих людей даже понятия не имеет.

- Ты и твои короли - мои союзники. Моя слабость отразится на всех нас, поэтому вы будете беречь мою тайну, пока мы не подыщем нового короля, который не принесет беды, заняв мое место.

- Если ты говоришь о том, чтобы позволить убить себя тому, кто по твоему мнению должен стать следующим крысиным королем, то забудь. Я не поддерживаю самоубийства.

Он стиснул мое запястье.

- Разве ты не понимаешь, Анита? Я не просто король местного родера, я правитель крыс всей страны. И нас достаточно, чтобы бросить вызов едва ли не любой из животных групп.

Я встретила его почти отчаянный взгляд и сказала то единственное, что могла:

- Я все понимаю, но не позволю тебе принести себя в жертву, пока мы не перепробуем все возможные варианты. Рафаэль.

Он выпрямился, стоя на коленях, и повернулся, чтобы лучше видеть меня, и это движение заставило его согнуться пополам от боли. Рафаэль почти уронил нас обоих на пол, сжимая мое запястье.

- Мне нужно больше света. С этой раной что-то не так.

- Делай, что должна, - сказал он. отпуская мою руку, встав на четвереньки и опустив голову, словно загнанная лошадь. Я перекинула его руку через свое плечо и, осторожно придерживая, стараясь не касаться раны, помогла подняться на ноги. Обычно он держался так прямо, так твердо, но сейчас пошатнулся, и на мгновенье мне пришлось принять на себя большую часть его веса. Затем Рафаэль собрался и помог мне вытащить себя из кабинки в зону общих душевых, где освещение было получше.