Мёртвый Магистр

«Он и правда считает, будто я соглашусь участвовать в геноциде?! Гариус обезумел! Нет... Они все тут безумцы, играющие с армией монстров и считающие себя в праве вершить судьбы мира! Да. Рассказанная им история печальна. Но всё на свете рано или поздно умирает! Всё конечно. Если такова судьба мира и всех его жителей... Что ж, быть посему. То, что собираются сотворить эти... Даже не знаю, как их называть. Их решение – не выход. Если всё дело в ограниченности ресурсов, то массовое истребление разумных не решит проблему, а лишь продлит агонию. Затопит мир в крови невинных... Да. Я убил многих. Очень многих... Я сражался на войне, убивая врагов и защищая родину. Я защищал собственную жизнь. Но участвовать в геноциде, сколь бы благородной ни была причина, точно не стану. К тому же есть ещё не пойми что творящие боги. Зачем они раз за разом возрождают мир и его обитателей? Почему позволили Гариус с новыми товарищами вновь взяться за старое? Почему вообще не поубивали всех этих тварей?! Нет... За всем этим есть что-то ещё... Будто боги чего-то ждут от нас... Ладно. Сейчас не время размышлять о подобных материях! Решение уже принято. Не приму я никакого Черного пламени, хотя бы из принципов! Тем более, не так уж и плохо это время. Да. В Тавлее на меня напали, не дав и слова вымолвить, но... Был ведь ещё мальчишка-зверолюд, с которым в итоге удалось нормально поговорить. Была старуха, на неделю пустившая мертвеца в дом, при этом не выдав. Не без трудностей, но те двое меня приняли таким, каким стал... Есть ещё шанс здесь устроиться без истребления всего живого! Точно. Я тут в ловушке... С такой концентрацией дикой магии портал в мир демонов не открыть. Мне сейчас не сбежать... Тогда хоть продам свою жизнь подороже. Гариус упоминал, что на нём завязаны жизни его последователей. Возможно, если умрёт он, то умрут и остальные местные обитатели? Уже стою достаточно близко к нему. Одного зверолюда с такого расстояния уж как-нибудь, а прикончу... А там, глядишь, и впрямь его слуги помрут? Тогда и уйти отсюда получится!»

Положив правую ладонь на серебряный наплечник зверолюда, Ксирдис тихо произнёс: – Гариус, я отказываюсь, – а затем пустил в ход исконную магию демонологов. Руку магистра окутало фиолетовое сияние, беспрепятственно проникшее под броню львоподобного и впившееся в его покрытое пепельно-серым мехом тело.

Прошла секунда, две, пять, но ожидаемого крика боли от вырывания души так и не прозвучало. Всё это время скептически смотревший на друга, Гариус хмыкнул, а затем сухо поинтересовался: – Мне ещё подождать, пока тебе надоест? Ксирдис, мы ведь достаточно хорошо друг друга знали... Думаешь, я не ожидал твоего отказа? Считаешь, будто забыл, кто ты такой, и не понял, зачем ко мне поближе подбирался?

«Проклятье! Что за... Почему у него нет души? Нет. Её заменяет какой-то конструкт из дикой магии! Никак не могу за него зацепиться. Что он с собой сде...»

– Ну, хватит! – рыкнул зверолюд, прервав размышления и действие магии демонолога тычком кулака в его грудь. Получив весьма болезненный удар, мертвец отшатнулся на несколько шагов, едва не упав, но посоха из руки так и не выпустил. Следившая за происходящим, Калли бросилась на противника своего хозяина, но фиолетовое сияние покрыло ее тело, резко отшвырнув в сторону. Через мгновение по тому месту, где только что находилась гончая, пришёлся не достигший цели пинок Гариуса.

– Не нападайте, идиоты! Вы ему не противники! – на языке демонов прокричал магистр, едва успевший спасти свою слугу.

– Что ты им сказал, Ксирдис? Хотя... Неважно. Прошу, подумай ещё раз и присоединяйся ко мне.

Ничего не ответив, чародей попятился назад, выхватив из мешочка на поясе три осколка душ и усилив ими быстро сотворённое плетение, нанёс удар по стоявшему неподвижно, казавшемуся безумным старому другу.

Луч голубого огня сорвался с правой ладони мертвеца, насквозь пробив грудь никак не защитившегося зверолюда. Когда заклинание рассеялось, морщившийся от боли Гариус с дырой в области сердца, вместо коего остался лишь сгусток чёрного пламени, всё ещё стоял на ногах. Секунда – и за его спиной раскрылся фиолетовый портал, выплюнувший в помещение сноп пепла, из которого в покрытой серым мехом правой руке соткалась двуручная обоюдоострая секира. Пепел заполнил и рану в груди противника, обращаясь новой плотью и восстанавливая проплавленный насквозь доспех.

– Ксирдис... Больно было, знаешь ли... – с хрипотцой в голосе, улыбаясь, произнёс исцелившийся зверолюд, – но этого слишком мало, чтобы убить меня в моей же твердыне! Чёрное пламя и тебе даст подобные возможности. Не столь сильные, но...