Мёртвый пояс Галактики

Им даже не приходит в голову, что Координатор способен сам контролировать поток информации, идущий на внешнюю антенну космической связи, не говоря уж о подключении дополнительных процессоров или плетении сложного узора распределения многослойного мышления… В таком узоре легко потеряться и десятку ЭХов, а их всего осталось пять…

От отсутствия способа решения проблемы у энцефалохрана конденсаторы стали потрескивать в унисон частицам космических лучей на поверхности приемника энергии. ЭХ-16 съёжился, автоматически уменьшая площадь батарей, отчего они потеряли свою прямизну, складываясь веером на спине и боках.

– Пора уходить, – ЭХ-16 послал импульс и люк в подземелье с тихим шорохом открылся. Вслед за люком внизу распахнулась дверь лифта.

Спустившись на пятый уровень, ЭХ-16 не спеша направился к Главному машинному залу, вежливо уступая встречным компьютерианцам дорогу. Некоторых из них он приветствовал, но ни с кем не задерживался. Они все казались ему ограниченными тупицами, часами способными с увлечением обсуждать несущественные узкопрофессиональные вопросы путём бесконечного перебора похожих случаев. Возвыситься до обобщений и образования новых энергем понятий из них могли единицы, и то случайно… Ещё более ЭХа раздражала маниакальная озабоченность рядовых компьютерианцев своим здоровьем:

– Какого вируса обсуждать без конца микротрещину шестерёнки сервопривода на пятой ноге? – иногда резко диссонировал он. – Что доступнее и быстрее, то и делай: замени, примени точечную лазерную сварку, либо пользуйся той шестерёнкой, которую имеешь!

Но один отрывочный радиоперехват заинтересовал его. ЭХ-16 резко развернулся и пошёл вслед за тремя дайефрегмистами, внимательно вслушиваясь в их разговор:

– Корнукраки посадили корабль во второй шахте…

– Прямо на Компьютере? В обход договора?!!

– А разве они его подписывали?

– Постой, а следящие устройства?!

– Чтобы нам, компьютерианцам, не справиться с примитивной техникой! Земляне уже давно видят то, что мы хотим. Слава Координатору!

– Слава! Однако я тогда не пойму: почему же мы до сих пор не летаем к звёздам?!

– Видишь ли, чтобы обезвредить технику – её надо обнаружить… А если она раньше обнаружит нас?

– И чего мы боимся? Собрать корабли на верфях из готовых частей – дело одного месяца.

– Сто восемнадцать единиц против земного флота? А о Большом Союзе ты забыл?

– Пр-ротоплазменные шушенки!.. Что же нам предлагают корнукраки? Свои устаревшие корабли времён последней войны?

– Скорее всего… Иначе зачем они допустили наших специалистов для ознакомления с устройством корабля, на котором прилетели?

– Видел я их корабли, – иррациональный след модуляций подсказал Эху, что говорящий компьютерианец ни в милливольт не ставит пользу, полученную от данного действия. – Вооружение – одни лазерные пушки, правда, мощные и во множестве. Управление системами наведения и автоматики придётся выбросить. Любой из нас справится с этим значительно лучше… Единственное, что представляет интерес – механизм межзвёздных перемещений. Но нас туда не пустили и не пустят… Со времён Большой войны известно, что корнукраки строят свои корабли способом, который не позволяет проникнуть в машинное отделение.

– Не удивительно… Даже союзники землян решились объединить научные изыскания в области физики только после открытия землянами передвижения с помощью эфирного резонанса… Но без изучения двигателей корнукраков мы не будем уверенными в надежности их кораблей! Не говоря об умышленном программировании взрыва корабля, корабль может взорваться и спонтанно, если, например, в его двигателях используется нечто подобное дайефрегму…

– Вот если бы корнукраки предложили нам нечто типа разведочного крейсера сопровождения их рухляди… Я разглядел нейтринную пушку…

– У тебя скрипит шейный шарнир. Ты давно не проходил профилактику?

– Всё некогда… Ты же знаешь, открыли новую полость с дайефрегмом.

Разговор перешёл на обыденную тему и ЭХ-16 притормозил. Он находился рядом с рабочей аккумуляторной станцией. Чтобы обдумать услышанное, ЭХ-16 свернул на галерею, сверху опоясывающую зал станции.

Энцефалохран, как и все на Компьютере, был зол на людей. Он желал отмены запрета на обмен знаниями с другими мирами и запрета выхода в Большой космос.

Компьютер за двести с лишним лет одряхлел. Его ядро обеднело металлами и начало остывать… Но пойти на союз с корнукраками, бросить вызов всей остальной Галактике? Голос впервые что-то горячо зашептал ему вдали от поверхности планеты и от Координатора. ЭХ-16 прислушался, отключив все свои моторы. Напрасно. Слов не различить. Только какая-то колющая пустота внутри, жадно съедающая энергию.

– Нет. Видимо, до сих пор в нас осталось слишком много человеческого, – решил он, где-то на краю сознания понимая, что в союзе с людьми остаться в конфронтации со всей Галактикой было бы… не проще… не спокойней… естественней, что ли? Ведь, в конце концов, люди их не выдали Большому Союзу, не уничтожили, имея, пусть кратковременную, но стопроцентную возможность сделать это.