Мертвый сезон. Мертвая река

Над Манхэттеном шел дождь. Из окна своей квартиры на втором этаже Марджори видела, как косые струи прорезают конус света от уличного фонаря в половине квартала от нее, слышала, как капли барабанят по крыше припаркованного внизу такси «Чекер». Она знала, даже не чувствуя этого, насколько холоден этот дождь. Мужчина в слишком тонкой куртке стоял в подъезде напротив, ожидая хотя бы небольшого ослабления ливня. На какой-то миг улица снова показалась Мардж чистой и свежей, и мысль о предстоящей поездке за город заставила сердце сладко заныть в предчувствии.

Мать еще давным-давно научила ее искусству упаковывать чемодан, и она с тех пор неотступно следовала этим рекомендациям: начинать надо с обуви и, поднимаясь все выше, закончить шляпкой. Правда, шляпок она никогда не носила, но правило все равно почитала неукоснительно. Туфли, две пары: «понаряднее» и «поудобнее». Тенниски, носки и чулки. Пять пар трусов. Тампоны – к концу недели должно начаться, и как же некстати. Лифчик, юбка, две пары джинсов. Простое платье из хлопка. Блузки, майки, свитер, кардиган. Ну и ночная рубашка, куда же без нее. Бритва для ног и подмышек. Кожа у нее была нежная, чувствительная к загару даже в позднее время года – она не забыла положить смягчающий крем и ту специальную мазь, прописанную дерматологом. Утром бросит в чемодан зубную щетку, банную шапочку и расческу – ну вот, пожалуй, и все.

Закрыв чемодан, Мардж поставила его в изножье кровати, после чего села за стол и самой же себе написала записку, чтобы не забыть поутру полить цветы. Потом подошла к окну и выглянула наружу. Такси уже отъехало; пропал и мужчина из подъезда напротив. Дождь несколько поумерил пыл и теперь больше походил на сочащийся влагой туман. Если верить прогнозу погоды, гроза должна была разразиться утром, так что если им повезет, то день для путешествия будет что надо. Раздевшись в ванной, она вымыла руки и умылась, надела через голову одну из старых ночнушек – с дыркой на плече. В общем-то, Мардж даже нравилась эта дырка, ведь плечи у нее были на загляденье.

Ну как, ничего не забыла? Она медленно прошлась по квартире, хотя в голове царила пустота. Да, вот – еще одну записку надо написать. Она подошла к письменному столу и черканула на листке бумаги: «Отключи все приборы от розеток». Именно это она сделает в самую последнюю очередь. Мардж прошла на кухню и налила себе стакан воды, выпила – и снова наполнила его. Все так же, со стаканом в руке, она вернулась в спальню, по пути гася свет в холле и гостиной, и наконец забралась в кровать, рядом с которой на тумбочке лежали вечерняя «Пост» и путеводитель по штату Мэн, одолженный Карлой.

Так, сначала газета. Мардж пригубила воду и поморщилась: ну надо же, зачем она купила такой паршивый «желтый» листок? Интересно, наверное, узнать, о чем же «никогда не пишет «Таймс». Ну да, сплошь скандалы и убийства.

Убийства всегда действовали на нее угнетающе. Разумеется, она читала и про них, но с большой неохотой. Отрава для мозгов. Вот и сейчас заголовок на первой полосе гласил: «БУНТ В ТЮРЬМЕ. ПЯТЕРО ПОГИБШИХ». Кроме того, немало сообщений и о событиях международной обстановки, хотя гвоздем первой полосы, несомненно, являлся репортаж из тюрьмы. В содержимое статей она почти не вчитывалась – хватало и беглого взгляда на названия. Мардж листала страницу за страницей: «ЗВЕРСКАЯ КАЗНЬ ЗАЛОЖНИКОВ»… «В МЕТРО УБИТ ПАССАЖИР»… «ДЕВУШКА СЕМНАДЦАТИ ЛЕТ ИЗНАСИЛОВАНА И УБИТА ПАРНЕМ НА ДВА ГОДА МЛАДШЕ»… «В ИРАНЕ – ЕЩЕ СЕМЬ ЖЕРТВ»…

Две статьи она все же прочла – они оказались настолько чудного содержания, что, вопреки неприязни Мардж к подобной тематике, привлекли ее внимание. В одной писали о том, как пьяный сорокапятилетний рабочий из Парамуса после очередной ссоры с женой вздумал заживо сжечь ее. Для этого он со стаканом в руке вбежал в гараж, налил в него керосина, вернулся в дом, выплеснул горючее на супругу – но, как сообщил представитель полиции, оказался настолько пьян, что не смог даже зажечь спичку. В другой сообщалось о том, как житель Вирджинии повесил щенка корги на заднем дворе дома за то, что тот его якобы «не слушался».

Мардж с мрачным изумлением прочитала обе заметки, в очередной раз поймав себя на мысли о том, что, поистине, нет пределов человеческой жестокости. Обе статьи казались до того гротескными, что производили почти комичное впечатление. Однако, вспомнив, что это были отнюдь не выдуманные истории, а нечто, произошедшее в реальности, Мардж содрогнулась. Да, это не репортаж из жизни инопланетян – добро пожаловать на Землю, у нас тут своя атмосфера… На какое-то мгновение ее сознанием завладели самые грустные и мрачные мысли. Она швырнула газету на пол почти что с отвращением, будто сбрасывая с себя какое-то мерзкое насекомое.

Ну ничего, в Мэне ей не придется читать «Пост».