Мертвый сезон в агентстве

– М-да… Ну куда испарились, и коню понятно. А кто эти лица с большими звездами на погонах? Мне ведь общие слова не нужны. Пожалуйста, фамилии, звания. И документы.

– Кое-что по Боярову у вашего шефа уже имеется. Из чего я, собственно, и сделал вывод об организованной утечке в прессу… Не возражайте, Александр Борисович, – опередил генерал, увидев протестующий жест Турецкого, – я же не требую от вас признаний! Напротив, я считаю, что Константин Дмитриевич поступил очень правильно, развязывая руки следствию. Но для отдельных лиц эта публикация оказалась чрезвычайно неприятной неожиданностью. Ибо теперь уже, как я говорил, спустить дело на тормозах не удастся и виновники в конце концов будут названы. А когда называются конкретные имена, пресса словно с цепи срывается, указывая на нашу с вами медлительность и нерешительность, и, значит, нам с вами поневоле придется соответствовать. Кстати, у меня складывается ощущение, что Бояров не конченый человек. В смысле не потерянный. И от него можно ожидать решительных шагов. Но посмотрим…

– Будем надеяться, – нейтрально отреагировал Турецкий, поскольку заметил, что генерал уже торопится и вести дальнейшие разговоры вокруг да около было, как выражаются нынче в высоких сферах, контрпродуктивно…

На том они и расстались, пожелав друг другу удачи.

Увидев вошедшую в кабинет Элину Лыткину, Вячеслав Иванович Грязнов невольно приподнялся и изобразил на лице самую благожелательную улыбку. Он ожидал увидеть раскрашенную, наглую девицу с порочными глазами и манерами, а вошла милая скромница в русском сарафане, с монисто из старинных серебряных монет на шее и единственным перстеньком на среднем пальце левой руки.

– Здравствуйте, – глубоким контральто произнесла девушка.

– Присаживайтесь, – приветливо кивнул Грязнов. – И где же вы пропадали?

– У подруги. На даче! – с вызовом ответила девушка. – А что, нельзя разве?

– Каждый трудящийся имеет полное право на отдых, – серьезно сказал Грязнов. – Вне зависимости от профессии. Но дело в том, что Мишка-сутенер, как он уверяет, не давал вам выходных. Более того, припас какого-то богатого японца. И поэтому тоже был сильно огорчен. Представляете, все его в последнее время огорчают: и вы, и мы…

– Япошку обслужили? – по-деловому спросила она.

– Надо полагать… – пожав плечами, усмехнулся Грязнов.

– Ну и пусть он катится, ваш Мишка, куда подальше! А вы б меня ни в жизнь не нашли, если б я сама не приехала да вашего майора случаем не встретила. Он и велел сразу к вам зайти.

– А чего ты сбежала с дачи? – перешел на «ты» Грязнов. – Ну и сидела бы себе дальше. Или чего испугалась? Так давай обсудим.

– Да что ж я, дура какая?! Мужику башку отрезали! На столе лужа крови! Ужас! А в номере везде мои «пальчики» оставлены. И перстенек где-то там потеряла…

– Твой? – спросил Грязнов, доставая из ящика стола серебряный перстень с чернью.

– Мой. Спасибо.

– Да не за что… – Грязнова насторожили ее слова об отрезанной голове. Самохин не должен был ничего подобного ей говорить. Разве что дежурная? Шурочка эта? Вроде понимающая женщина, если верить Самохину. А больше никто из персонала гостиницы не мог этого знать… – А кто тебе сказал, что американцу отрезали голову? Его же из пистолета кокнули. С глушителем.

– Да ладно вам! – сморщилась Лыткина. – Я ж сама все своими глазами видела.

– То есть как это? – Грязнов не мог поверить признанию. – А где ты была? Что делала?

– Ну вот, начинается! – капризно протянула она. – Чего делала? А чего делают голые мужик с бабой ночью в отеле? То и делала. И хорошо, раз ему нравилось.

– Значит, ты была в его номере?

– Ну вот, опять двадцать пять! А я про что?

– Так, спокойно, Элина. Давай все по порядку и желательно поподробней.

– Да какие же подробности еще. Ну занимались мы… А потом он пошел в ванную. Нет его и нет. Ну, думаю, козел, мне ж тоже надо! Снова жду, а он не идет. И вода в ванной журчит без остановки. Поднялась я, вышла в гостиную – попить захотелось, там, на буфете, вода всякая, напитки… Глянула – и тут меня всю прямо затрясло! Кровищи! Кошмар. Он в пижаме на столе валяется, а голова отдельно, возле плеча. Не знаю, как сама с ума не сошла! Подхватилась, кое-как оделась – и ноги в руки! Вот когда одевалась, не в себе видно, и уронила колечко.

– Значит, в ванную так и не попала?

– Да вам бы все шуточки! – нервно передернулась Элина. – А я в машину – и бежать куда глаза глядят. Махнула на вокзал, а с первым утренним поездом – к подруге.

– Далеко?

– Вам-то что? Я ж сама приехала…

– Это верно. Только нам всем, Элина, нынче не до шуток. Убит-то американский гражданин. Международный скандал!

– Ладно вам… Американский! Обыкновенный армяшка. Ну богатый, действительно из Штатов приехал.

– А откуда тебе известно, что он армянин? Практика, что ли?