Мертвый сезон в раю

Сыскари ожидаемо слопали подсунутую им наживку и закрыли дело. А Бирн, вздохнув с облегчением, переместил алтарь в новый грот и принялся готовить Бриэллу Делси, которую перестали охранять законники, во второй раз.

— Но вы, Грегори, слишком рано обо всем догадались, — закончил свой долгий рассказ целитель. — И я был вынужден раскрыть карты.

Грег смерил его тяжелым взглядом.

— Раскрыли?

— Целиком и полностью, — кивнул собеседник со всей серьезностью, склонив плешивую голову к груди. Затем голова поднялась, а к грудине уже прижалась растопыренная пятерня. — Грегори, я предлагаю вам принять мою помощь добровольно и вернуть себе дар.

И сказано это было столь торжественно, что у Грега вырвался нервный смешок, и он, уперев локоть в столешницу, прикрыл губы пальцами. Однако истеричный смех все еще рвался наружу.

— Я предлагаю вам будущее! — вероятно, решив, что он чего-то не понял, уточнил старик не менее пафосно.

И ведь Бирн действительно не шутил. Он уже убил столько людей, прикрываясь высокой целью и математикой, и останавливаться не собирался. Чокнутый, больной ублюдок, возомнивший себя богом!

Смеяться резко расхотелось. Грег сел прямее и убрал руку от лица.

— А если я откажусь? — спросил прямо.

На что старик тяжело вздохнул и развел руками в воздухе.

— Тогда, Грегори, я буду вынужден вас заставить.

Глава 42

— Нет, ты серьезно? — Элинор уперла руки в бока и запрокинула голову к небу, пытаясь погасить в себе вспышку гнева. Правда, из-за палящего теперь в лицо солнца пришлось зажмуриться. Желание приложить горе-напарницу чем-нибудь тяжелым было сильно как никогда.

— Ну, а что? — оскорбилась топчущаяся рядом Инесса. — Я пошла с тобой? Пошла. А для меня как для целителя быть на кладбище вообще невыносимо.

Ну-ну. Что-то, когда она поперлась за ними на погост той едва не ставшей роковой ночью, ее ничего не смущало.

Эль скрипнула зубами и наконец посмотрела на Лоуфорд. Та ответила невинным морганием. Зырк-зырк, а я что, я ничего… Р-р-р!

— Ты пошла со мной, потому что тебе приказал твой дядюшка, — припечатала Элинор.

На что Инни издевательски закатила глаза.

— Во-первых, не приказал, а попросил…

— А во-вторых, это твоя работа! — уже не сдерживаясь, рыкнула Эль.

Вот же репей-паразит, пользующийся своим родством с начальством.

Однако если прежде Вэйд спокойно отпускал Элинор работать на кладбище в одиночестве, то на сей раз строго-настрого запретил появляться там без белого мага. Слишком большой общественный резонанс вызвали смерть Мэйв и ее будущие похороны. Так что теперь шаг вправо, шаг влево, одна ошибка — и вспыхнет пламя народного недовольства. Все должно быть по правилам, тщательно проверено и перепроверено. А если правила гласят, что любое применение черной магии должно происходить под присмотром кого-то из белых, то так тому и быть. Неужели Лоуфорд и правда не понимает?

— Ты должна была узнать у Ферда, где планируется разместить могилу. Магистрат переложил эту ответственность на сыск, — продолжила возмущаться Эль. — Ты разве не слышала? Вэйд говорил все это нам обеим!

Теперь нижняя губка Инессы обиженно дернулась. Она нервно вскинула руки и скрестила их на груди, принимая закрытую позу. Оскорбленная невинность, глядите-ка.

Элинор выдохнула и устало провела ладонью по лицу. Вот что с ней делать? Не бить же на самом деле?

— Давай сначала, — попробовала начать с чистого листа. — Ты ходила сегодня утром к Ферду, как обещала?

Обиженная Инесса, теперь подставляющая лицо солнцу, как Эль несколько минут назад, чуть наклонила голову и приоткрыла один глаз.

— Естественно, — бросила коротко и снова опустила веки.

Даже шляпку отодвинула подальше со лба. Солнечные ванны решила принять, видимо.

— И? — не сдавалась Элинор, надеясь, что сегодня таки удастся выполнить порученную ей работу.

Иначе сколько Мэйв еще лежать в холодном подвале и ждать своего часа? Какой бы та ни была и что бы ни сделала, все заслуживают покой.

— Что «и»? — дернула тонким плечиком светлая, не меняя позы.

О боги, дайте ей сил…

— Что он сказал?

— Что я прекрасна и от меня пахнет конфетами.

А-а-а! Эль с трудом удержалась, чтобы не схватиться за голову.

Это же какой-то бред. Бред! Не может взрослый человек вести себя так. Так не бывает!

— Ну ладно, не злись, — наконец сообразив, что еще чуть-чуть, и у Элинор из ушей повалит дым, Инесса пошла на мировую. — Сама понимаешь же: дело молодое. Мы встретились, поговорили, заболтались, и у меня все выскочило из головы.

Выскочила из головы причина, по которой она вообще отправилась к сыскарю с утра пораньше? Она издевается?

Эль удрученно покачала головой.

— Заболтались… — повторила эхом.

— Да, заболтались! — тут же вновь оскорбилась напарница. — У нас, между прочим, все серьезно. И да, мы не прыгаем друг к другу в койку, как какие-то животные. Мы раз-го-ва-ри-ва-ем!

На кого и в чьей койке намекала эта самопровозглашенная святая, не было ни малейшего сомнения.

Влепить ей наконец оплеуху, которую она так старательно выпрашивает?

Спокойно, спокойно. Элинор — леди Викандер, она выше этого. Нечего мараться.