Мертвый Шторм. Зарождение

Наконец-то! Айрат совсем распоясался. Опоздал на целых пятнадцать минут. Непозволительная роскошь, когда до выступления перед открытием остается всего два часа!

— Марат Рустемович, — поприветствовал его вошедший низкорослый мужчина пятидесяти лет, — хәерле иртә! [сноска: на татарском: Доброе утро!] Извините! Опоздал!

— Айрат, — нейтрально произнес Хаматов, опуская официальное обращение, — что за бардак?

— Марат Рустемович, честное слово, не по своей вине! Пеньков сам явился не вовремя! Я уже высказал все, что о нем думаю!

— Сколько раз тебе говорить, если подчиненные не в состоянии держать дисциплину, значит в этом прямая вина руководства. И по этой же логике, вина в твоем опоздании на мне.

— Еще раз извиняюсь… — Айрат сжался, ожидая, что сейчас выльется настоящая буря эмоций, почти наверняка такая же, какую он выплеснул на руководителя «Аметьево».

Но Марат сохранял хладнокровие:

— Ладно, что там у тебя?

Айрат выдохнул, поднял вверх папку с документами, которую все это время держал в руках, и аккуратно положил на стол перед Хаматовым:

— Мы завершили внутреннюю проверку того инцидента. Изучили вдоль и поперек каждую станцию Лесничества, но «Красной Смерти» обнаружено не было. Мы также на днях провели закрытую встречу с руководством Нового Олимпа, они сначала не хотели идти на диалог, делали вид, что их машин там не было, но, когда мы показали отчеты экспертов, что два внедорожника принадлежали именно им, сдались и все рассказали. По их словам, к ним неожиданно явился Пеньков и предложил перемирие, ссылаясь на то, что боеголовка не более чем устройство для сканирования почвы. Поэтому они поняли, что погорячились, и согласились помочь вернуть ее Федерации. В общем, этого Пенькова можно даже похвалить за красноречие…

— И какой результат? — сказал сурово Марат и взял папку с отчетом, начав бегло просматривать его. В целом, большую часть информации он и так знал, его интересовало лишь то, что скажет сам председатель Федерации по вопросам агрохозяйства.

— Да-да-да, результат, — еще больше заволновался Айрат. — В общем, оружие действительно было загружено на «Дубравной» в 14:45 в машину Федерации. Служба безопасности сняла метрики с нашей техники, до самого места налета террористов конвой не останавливался. Значит, скорее всего боеголовка уничтожена…

— Скорее всего или точно?

— Точно! Боеголовка точно уничтожена. Эксперты собрали остатки содержимого грузовика, распознали там контейнер и фрагменты замков. Ящик не вскрывался.

— Почему же тогда не было найдено следов «Красной Смерти»?

— Температура горения слишком высокая, эксперты сказали, что сама установка сдетонировала и усилила пламя. Поэтому там мало что осталось.

Хаматов встал со стула и снова подошел к аквариуму. Чертовы Цикады. Несмотря на то, что уже по первичным результатам расследования было понятно, что секретное психотропное оружие запада, находящееся у Федерации на исследовании как трофей, было уничтожено, Марат все равно до последнего надеялся, что где-то есть подвох. Слишком много совпадений. Сначала боеголовку увозят из порта на склады Терра, пытаясь спасти от пожара, который устроили Цикады. Потом из Терра на «Проспект Победы», пытаясь увезти подальше от Федерации из-за провокации Цикад. А затем эти же самые Цикады нападают на конвой и якобы уничтожают боеголовку…

Впрочем, много факторов, говорящих и об обратном. Организовать такую спланированную акцию обычная группка пьяниц и дебоширов на мотоциклах самостоятельно точно бы не смогла. Да и Новый Олимп тоже. Слишком хорошо Хаматов знал этих качков, чтобы хоть немного поверить, что они способны на такое. Если только…

Хаматов повернулся к Айрату, который терпеливо ждал ответа:

— Что еще есть на этих двоих, Пенькова и Шагдаева?

— Ничего. Кроме того, что они откровенные… простите… раздолбаи, никаких серьезных моментов выявлено не было. По крайней мере, насчет Пенькова. У Артура Наргиза Ильхатовна неоднократно фиксировала нарушения техники безопасности, но это слабо походит на какой-то мотив для саботажа. Я отдельно лично провел детальную беседу с Артуром и Станиславом. Оба раскаивались в том, что не уведомили Федерацию о транспортировке, и говорили, что просто хотели совершить неожиданный героический поступок.

— Понятно, — Хаматов нагнулся к коммуникатору, но прежде чем обратиться к Миляуше, уточнил у Айрата: — Кто занимался делом со стороны разведки?

— Эм… — замешкался тот.

— Быстрее.

— Следователь Зарипов… Фархат Эркинович

Хаматов нажал на кнопку:

— Милечка, вызови-ка ко мне следователя внешней разведки Фархата Эркиновича Зарипова.

— Хорошо, Марат Рустемович!

— Так, — Хаматов снова повернулся к Айрату. — Скажи-ка мне вот еще что: отсутствие нормального выполнения плана Лесничеством у вас серьезных вопросов, значит, не вызывает?

— Юк-юк! Әлбәттә, сез хаклы! [сноска: на татарском: Нет-нет! Конечно же, вы правы!] — от волнения Айрат затараторил и даже перешел на татарский. — Эш [сноска: на татарском: работа], которую нужно сделать, мы запустили. Но не быстрый процесс этот, их очень поддерживает народ…