Мертвый след. Последний вояж «Лузитании»

Главным фактором, повлиявшим на его решение, была погода. Барометр, туман, преследовавший субмарину весь день и всю предыдущую ночь, и на удивление тихая погода – тут он воспользовался прекрасным немецким словом Windstille[10] – указывали на то, что туман не рассеется еще несколько дней. “Плохая видимость, – писал он, – не позволяет заметить патрули неприятеля, траулеры и миноносцы, которых можно ожидать в проливе Святого Георга и в Ирландском море; поэтому мы будем постоянно подвергаться опасности и вынуждены идти в погруженном состоянии”.

Он предполагал, что всякие транспортные суда, отплывающие из Ливерпуля, должны выходить ночью, в сопровождении миноносцев. Заметить эти корабли можно было, лишь оставаясь на поверхности, писал он, но в тумане и темноте это слишком опасно: существует и риск столкновения. В то же время, если не удастся вовремя заметить миноносцы – быстроходные и хорошо вооруженные, – то и их атаки не избежать.

Кроме того, у него оставалось всего три торпеды, две из которых он хотел держать в резерве на обратный путь, как обычно поступали командиры субмарин.

Еще была проблема с горючим. Если идти дальше в Ливерпуль, запасы истощатся до того, что вернуться обратно тем же путем будет невозможно. Придется пойти Северным проливом, между Шотландией и Ирландией. Если для британских торговых кораблей этот маршрут стал гораздо безопаснее, то для субмарин он сделался куда более опасным. Когда Швигер шел им в последний раз, ему встретились усиленные патрули; опасность подстерегала на каждом шагу. Он поклялся, что больше так поступать не будет “ни при каких обстоятельствах”.

Швигер собирался и дальше нападать на корабли, писал он, но на существенном расстоянии от Ливерпуля, у входа в другой коридор – Бристольский пролив, через который суда шли в британские портовые города Суонси, Кардифф и Бристоль, “поскольку тут больше шансов на благоприятную атаку, а оборонительные меры неприятеля слабее, чем в Ирландском море у Ливерпуля”. Хотя у него оставалась лишь одна торпеда, плюс две резервные, снарядов было много. Швигер решил продолжать атаки, пока не израсходует две пятых оставшегося горючего.

Но тут карты Швигера опять спутала погода. Вечером того дня, в 18.10, он посмотрел в перископ и снова обнаружил, что вокруг сплошной туман, видимость уменьшилась до 30 ярдов во всех направлениях. Он двинулся дальше в море, за пределы коридоров, где было больше всего судов, чтобы провести там ночь. На следующее утро, в пятницу, он собирался всплыть, включить дизельные двигатели и перезарядить батареи, чтобы подготовиться к новому дню охоты.

“Лузитания” Сообщения

Вечером, разумеется, подали ужин, такой же замысловатый и обильный, как всегда; правда, пассажиры оценили его выше обычного, ведь это был предпоследний ужин на борту, перед прибытием в Ливерпуль в субботу утром.

Пока пассажиры ужинали, один из корабельных радистов поймал в эфире сообщение. Это произошло в 19.50. Сообщение, переданное en clair, то есть незашифрованное, было из отделения Адмиралтейства в Куинстауне, Ирландия. Первый вариант, видимо, дошел с искажениями, потому что радист “Лузитании” попросил Куинстаун передать его снова. Повторная радиограмма была отправлена в 19.56. Спустя несколько минут депеша была в руках у капитана Тернера: “У южного побережья Ирландии орудуют субмарины”¹⁵².

Примерно в то же время корабль получил еще одно сообщение, на этот раз адресованное всем британским кораблям и переданное особым шифром, которым Адмиралтейство пользовалось для связи с торговыми судами. Расшифровав, его тоже доставили Тернеру. Кораблям, находящимся в Ла-Манше, предписывалось не отходить от южного побережья Англии более, чем на две мили, а тем, что направлялись в Ливерпуль, приказывалось избегать мысов, идти серединой коридора, входы в гавани проходить на высокой скорости и, наконец, дойдя до устья Мерси, следовать за портовым лоцманом, который доведет их до ливерпульских доков. В конце говорилось: “Субмарины у Фастнета”¹⁵³.

Эти два сообщения, полученные одно за другим, не могли не обеспокоить – и не запутать. Второе, казалось, противоречит само себе. С одной стороны, кораблям в Ла-Манше советовали не отходить далеко от берега. С другой – кораблям, идущим маршрутом Тернера, рекомендовали держаться середины. Капитанам велели быстро проходить гавани и – в то же время – остановиться и дождаться лоцмана у входа в реку Мерси. К тому же в этих депешах не было никаких сведений о том, сколько в море субмарин и где именно они находятся. Воды у южного побережья Ирландии образовывали огромное пространство. Фраза “Субмарины у Фастнета” могла означать полмили или сотню миль. Взятые вместе, сообщения подразумевали, что воды кишат субмаринами.

Тернер точно знал одно: завтра утром “Лузитания” должна миновать Фастнет-Рок, а весь остаток пути до Ливерпуля будет идти вблизи южного побережья Ирландии.