Мерзавец! Мой милый карибский пират

И в номере я продолжила занятия самоанализом, даже села в кресло, закрыла глаза и стала думать о Федоре. У меня ничего не получалось. Было такое ощущение, что я даже не помню, как он выглядит. Со стороны, наверное, это выглядело как сеанс спиритизма, потому что мои напряженные гримасы были лучшей иллюстрацией к происходящему. С трудом я вызвала в памяти образ Великолепного Федора, такой же безразличный и холодный, как привидение. Я попыталась вспомнить наши совместные приятные моменты, но ничего не получалось. Ни одна чувствительная зона не отозвалась на мысли о нем, и я поняла, что надо прекратить заниматься душевным онанизмом.

Открыв глаза, Аня тут же заметила плоскую прямоугольную сумку у стены, которая с самого приезда осталась нетронутой. Она обрадовалась точно ребенок потерянной игрушке и открыла ее.

В сумке аккуратно лежали бумага разных оттенков и фактур, пастельные мелки и цветные карандаши.

Аня вышла на балкон и устроилась в кресле. Она достала большой лист бумаги и коробку с пастелью. Вид с балкона был прекрасным. Серп лагуны, бирюзовая вода, отели и виллы с рыжими черепичными крышами, прилипшие друг к другу, как девчонки на школьной фотографии, разделенные только каскадами зелени и цветущими лианами. Запах цветов пронизывал солоноватый морской воздух, вдохнув который ты становишься частью всего этого пространства, с каждым днем влюбляясь в него все сильнее и сильнее.

Рука с мелком забегала по листу, оставляя на нем, словно в танце, отпечатки того, что видели влюбленные глаза Ани в окружающей красоте. Она увлеклась рисунком, растирая штрихи пальцами, ломая мелки, чтобы сделать их края острее, крошила их, чтобы втереть густой цвет в бумагу.

Аня закончила рисунок, но чего-то не хватало. Точнее, кого-то. Тогда она сделала несколько штрихов, и на белоснежном пляже появилась фигурка мужчины с длинными темными волосами…

Глава 11

– Кто там?

Я подняла голову с подушки. Оказывается, я не заметила, как задремала. Стук в дверь напугал меня, но я решила, что со сна мне это показалось. Стук повторился.

– Все отлично, крошка!

Энрике с горящими глазами влетел в комнату и подхватил меня.

– Что ты делаешь, отпусти меня… – Я попыталась изобразить смущение.

– Ни за что!

– Где ты был?

– Доставал… – Энрике зажал себе рот рукой.

– Что доставал? – У меня разгоралось любопытство.

– Доставал… доставал… Вот это!

Он показал мне цветок орхидеи, точно такой же, как тогда на пляже перед съемками.

– Это все? – лукаво спросила я.

– Ну да. – В его карих глазах прыгали чертики, и я поняла, что он что-то скрывает.

– Говори, – тихо повелела я. – Говори, а то я тебя защекочу.

– Нет, только не это!

Он театрально повалился на кровать, а я на него.

Мы катались по кровати, как дети, до тех пор, пока Энрике не запросил пощады.

– Все, все, хватит, ты все узнаешь завтра! – смеялся он. – Ой, что это?! – Он смотрел в сторону.

– Не пытайся меня отвлечь!

Я продолжала его щекотать.

– Нет, правда, что это?

Я поняла, что он спрашивает о рисунке.

– Да так, ерунда, просто время хотелось занять, пока тебя нет.

Я попыталась спрятать рисунок. Все художники так стеснительны!

– Подожди, дай посмотреть, – он забрал у меня рисунок, – очень красиво! Это правда ты рисовала?

В его глазах был неподдельный восторг. Я растаяла:

– Да.

– Ты занимаешься этим профессионально?

– Нет, я же сказала, это просто для души.

– Тебе надо выставляться, это потрясающе!

– Брось, – отмахнулась я.

У меня есть идея, – Энрике щелкнул пальцами, – я покажу это Паоло.

– Паоло? Это еще кто? Может, не стоит? К тому же рисунок – далеко не шедевр, я рисовала просто так, для себя…

– О! Паоло отличный парень, он владелец этого отеля и мой друг.

Я подавилась минералкой.