Мерзавец! Мой милый карибский пират

– Что? Ты дружишь с владельцем этого отеля? – пропищала я. В эту секунду не знаю, чего я больше опасалась: того, что он меня разыгрывает, или того, что говорит правду.

Пока меня терзали сомнения, Энрике набрал чей-то телефонный номер и заговорил на языке, который мне был неизвестен. Это было похоже на то, как говорит на английском испанский эмигрант, живущий во Франции.

Он положил трубку и хлопнул в ладоши:

– Все, я договорился. Собирайся быстрее, Паоло нас ждет.

Моя контузия не проходила.

Что случилось с моей жизнью? За последние три дня она стала похожа на подборку видеоклипов, в каждом из которых мне приходилось играть все новые и новые роли.

Энрике продолжал смотреть на меня, сжав ладони, а я на него, сжав колени. Через пятнадцать минут мы уже сидели на белом кожаном диване в шикарном голубом кабинете Паоло и пили ледяную сангрию.

Мои комплименты дизайнеру интерьера, потому что даже мой ироничный вкус не смог ни к чему подкопаться. Я бегала глазами по стенам, на которых висели прекрасные картины, без сомнения, гениальных художников, и чувствовала себя дилетанткой.

– Может, не надо? – одними губами спросила я Энрике.

Он покачал головой и нахмурился. В его взгляде читалось: я уверен в тебе, не разочаровывай меня.

Я крепко сжала его руку.

Через минуту вошел Паоло, весь в белом, как диван, на котором мы сидели. Невысокий и коренастый, с глубокими залысинами в темных, приглаженных назад волосах. Внешне он походил на итальянского мафиози в исполнении Денни де Вито, с половинкой сигары в зубах и перстнем с черным камнем на мизинце.

Они обнялись с Энрике, потом Паоло подошел и поцеловал мне руку. Я ощутила резкий запах парфюма.

– Очень рад. Надеюсь, вам нравится в нашем отеле? – Он улыбнулся.

– Конечно, все просто прекрасно, благодарю, – волнуясь, затараторила я, вспоминая, как вчера мысленно благодарила его за бритвенный станок в ванной. Ирония судьбы!

Паоло кивнул и улыбнулся.

Друзья опять стали лепетать на неизвестном языке, а я пыталась уловить знакомые слова. Бесполезно.

Энрике показал Паоло мой рисунок.

Я столько раз защищала свои рекламные проекты перед генеральным, перед заказчиками и почти перед всей широкой общественностью, но клянусь, что никогда не волновалась так, как сейчас, в эти несколько секунд, пока Паоло рассматривал мой рисунок.

«Зачем я на это пошла? – вопрошала моя стремительно падающая самооценка. – Что мне это даст? Сейчас он скажет пару вялых комплиментов, и моя больная гордость будет терзать меня все оставшееся здесь время».

– Великолепно! Это великолепно! – голос Паоло поддержала акустика кабинета. Он стрельнул на меня глазами. – Сколько вы хотите за этот рисунок?

Я встретилась взглядом с торжествующим Энрике.

Скорее всего, мое молчание никак не выдавало моего волнения, а только повышало цену рисунка.

– Две тысячи вас устроит? – осторожно спросил Паоло.

– Две тысячи? – Я замешкалась.

– Да, две тысячи долларов, – повторил Паоло.

– Я согласна, – закивала я, не понимая, как может столько стоить испачканный мелками кусок бумаги.

– Отлично! – Паоло достал чековую книж ку и выписал чек. – Можете снять деньги в банке прямо за нашим отелем.

Он опять склонился над моей рукой.

– Если у вас есть еще что-нибудь, с радостью взглянул бы на ваши работы.

Я открыла рот.

– Кстати, Энрике сказал, что вы из России, – неожиданно сказал Паоло. – Чудесная страна!

– Вы бывали в России? – удивилась я.

– Я – нет, но брат Джордж – он живет на Кубе – ездил в начале восьмидесятых в Москву в Университет дружбы народов по обмену. Он рассказывал забавную историю, как русские студенты угощали его такой маленькой рыбкой из железной банки в томатном соусе, которую готовят вместе с головами. Как же ее…

Мои брови поползли вверх.

– Килька? – попыталась угадать я.

– Точно, килька! – обрадовался как ребенок Паоло. – Джордж привозил нам пару баночек, очень вкусно! Это блюдо еще продается в Москве?

– Да.

– Фантастика! – Он хлопнул в ладоши, а я переглянулась с Энрике. – Скажите, Анна, а нельзя ли как-то заказать эту кильку из России?

– Заказать? – переспросила я.

– Да, заказать. Вы не поверите, но я уже двадцать лет мечтаю попробовать ее опять.

– Думаю, я смогу для вас это устроить. Напишите, сколько вам нужно, и я прослежу, чтобы вам переслали…

– Конечно, дорогая, я сейчас напишу!

Паоло взял голубой листок и стал писать.

Поистине, у богатых свои причуды! Но вот чтобы килька…

Мы долго прощались с Паоло. После разговора о кильке мы стали как-то ближе друг другу. Он наконец выпустил меня из объятий. Я поняла, что вся пропахла его одеколоном.

Энрике сделал мне знак, чтобы я подождала его в коридоре.

Я вышла в холл и уставилась на чек.

Это был один из самых счастливых моментов в моей жизни. Впервые я заработала тем, что принесло мне удовлетворение, а не тем, что придумала, как заставить лохов покупать говенные ноутбуки российского производства.

Я никогда не воспринимала свое умение рисовать как способ зарабатывания денег. Еще в художественной школе мне ясно дали понять, что я – полная бездарность и единственное, что я умею делать хорошо, – это ходить на каблуках.