Мерзавец на выданье

— Интересно, как я могу горевать регулярно, когда мы видеться будем от случая к случаю.

Елизавета психанула:

— Ну ты как ребенок, честное слово! Что, не видела никогда людей с петлей на шее? Их вокруг тьма и в метро, и в «Мерседесах», даже в театрах и на пляжах встречаются. Некоторые всю жизнь свою так проживают — с петлей на шее — вот и учись у них демонстрировать свое горе-злосчастье. Как увидишь его, так сразу вздыхай, улыбайся сквозь слезы, вдруг сорвись, зареви.

— Какой ужас! А он меня не возненавидит случайно? — скептически поинтересовалась Валерия. — Не станет меня избегать?

— Он разозлится, конечно, — вынуждена была согласиться Елизавета, — но как воспитанный человек поинтересуется в чем дело. Тут ты и вывалишь ему воз проблем.

— Каких?

Елизавета возмущенно воззрилась на подругу:

— Хочешь сказать, у тебя нет проблем?

— Есть, но не рассказывать же ему о счетах за квартиру и про ссоры с Французским.

— С ума сошла?! О своем Французском вообще забудь. Его дни сочтены. Да-а, — согласилась Елизавета, — проблемы еще надо хорошенько обдумать. Действительно, не каждой твоей проблемой можно делиться с приличным человеком. Тем более с матерым волком. Но, ничего, чем-нибудь да и поделимся.

— А дальше?

— Ему от твоих проблем станет смешно, себе таких пожелает и надает советов. Вот тут-то, слышь, Лерка, и надо закладывать фундамент для лести.

— Ну ты даешь! — поразилась Валерия. — И как же его закладывать?

— Надо не дифирамбы ему петь, как ты, дурища, подумала, а сдержанно поблагодарить и робко выразить сомнение, что его советы приведут к желаемому результату. Еще лучше будет, если выразишь желание поступить наооборот. Он ужаснется твоей неопытности и начнет тебя убеждать, ты же стой на своем и опасайся, опасайся, что следуя его советам окончательно все испортишь. Он плюнет и решит, что ты безнадежная дура, какой на самом деле и являешься.

— Осторожно, — предупредила Валерия, но Елизавета сообщила:

— Для бабы быть дурой не грех, а заслуга. Короче, — продолжила она, — после всех экзерсисов он рассердится и поставит на тебе крест. Увидев тебя снова, захочет сбежать, и вот тут-то ты ему вывалишь свои достижения. И ремарку: мол надо же, помогло, мол, откуда вы только все это знаете? Сколько, оказывается, в этих делах премудростей. У него сразу хвост пистолетом!

— Думаешь?

Елизавета расхохоталась:

— Знаю. В таких случаях мужики радуются как дети. Я буду не я, если он не проявит к тебе интерес. При встрече сам уже будет спрашивать как твои дела. Сам будет набиваться с помощью, но по мелочам. По мелочам.

— Вот именно, мужики напрягаться не любят, — вздохнула Валерия, вспоминая диван с Французским.

— Сначала по мелочам, потом все серьезней, серьезней. Когда наш матерый волк на приличную помощь замахнуться дерзнет, вот тогда и влюбится, а уж там пускай сам голову ломает как пойти на роман. Мы, естественно, стоять в стороне не будем. Подскажем. Поможем.

От планов таких Валерия запаниковала:

— Как — поможем? Как — подскажем?

— Не прямо, не прямо, — успокоила ее Елизавета. — Намеками, ситуациями, нами же создаваемыми. У меня есть знакомый писатель, Круглов. Слышала о таком?

— Еще бы! Кто о нем не слышал!

— Он нам напишет ошизенный сценарий. Впрочем, других он и не умеет писать. Короче, положись на меня.

После такой атаки, Валерия, дрожа от страха, положилась.

Вскоре Елизавета примчалась, сграбастала подругу и всю дорогу готовила ее к первой встрече с избранником.

— Понимаешь, — твердила она, — твоя главная задача вызвать у него положительные эмоции. Но не просто вызвать, а на бессознательный уровень перевести. А еще лучше, на уровень рефлексов. Как у собаки Павлова при виде еды выделялась слюна, так у него при виде тебя должны выделяться положительные эмоции. Увидит тебя, и сразу, как говорится, улыбкой радости лицо его перекосит.

— Хорошо бы, — скептически откликнулась Валерия, — но как этого добиться?

— Не просто, но возможно, — заверила Елизавета. — Тут главное — терпение. Главное не спешить, не вызвать у объекта подозрения. Упаси бог, догадается, что мы на него глаз положили — считай, ку-куру-куку! Полный провал! Если этот гад заподозрит, что мы держим наготове ошейник, такого задаст стрекача — только пятки его и видали.

— Ой, мамочка моя дорогая, — испуганно проскулила Валерия, чем доставила Елизавете удовольствие.

Она подняла указательный палец и назидательно сообщила:

— Добывать мужа — тяжкий труд; добывать мужа-матерого волка — ювелирная работа. Поэтому, Лерка, играй. Постоянно играй. Никаких искренних эмоций. Хочешь откровенности — играй. В любви, как в театре: искренность порождает фальшь, и только игра творит шедевры истинных чувств.

Грандиозность задачи Валерию испугала. Бедняжка уже дрожала от страха и готова была прямо на ходу выпрыгнуть из автомобиля подруги.

— Что же мне делать? — краснея и бледнея, мямлила она.

Елизавета поняла, что перестаралась.