Мерзавец высшей академии

Мейз ей все рассказал? Она здесь, чтобы уговорить меня?

Тогда, что еще ей может быть известно?!

Адалинда спокойно сидела напротив и ждала ответа, пока я пыталась прийти в себя.

— Ты сказала, что все обдумала и решила… — припомнила она мои слова, вальяжно откинувшись назад. — Надеюсь, так оно и есть, и ты не совершишь самую главную ошибку в своей жизни.

— Я в этом уверена, — произнесла, чуть сильнее сжав пальцы рук, и этот жест, конечно же, не укрылся от внимательных глаз моей матери.

Она часто играла в карты и всегда замечала подобные жесты у своих собеседников.

— И? — протянула, призывая меня к ответу.

— Я решила отказаться, — ответила я, и в воздухе от моих слов зазвенело напряжение.

Мать еще какое-то время молча смотрела на меня, а после громко поставила чашку обратно на стол.

— Ты хоть понимаешь, от чего именно отказываешься? — вкрадчиво проговорила она, стараясь не повышать тон.

Я внимательно смотрела на нее, в светло-зеленых глазах сквозило лишь осуждение и негодование.

На что вообще я надеялась? Что ожидала услышать?!

— Понимаю, — сдержанно подтвердила я, обида и разочарование переполняли меня изнутри. — Но я не собираюсь жить по чьей-то указке и глупо улыбаться на приемах всю оставшуюся жизнь.

— Это бесценный шанс, который выпал лишь тебе одной… — укоризненно произнесла она, явно раздраженная моим ответом. — Какая разница, по чьей указке ты будешь жить, и на каких приемах будешь улыбаться, если у тебя будет всё: влияние, богатство, роскошь?!

Деньги и статус в обществе…

Вот, что всегда волновало Адалинду Фрэйз. Всё остальное просто не имело для нее никакого значения, как и собственная дочь.

— Габриэль непременно станет верховным магом империи, а ты станешь его женой. Отказываться от такого предложения из-за каких-то амбиций — глупо!

Дело не только в амбициях…

Но я не могла сказать это матери, искренне желая, чтобы она никогда не узнала о моем ребенке и о том, кого я люблю.

— Я не стану выходить замуж за Габриэля Мейза, — твердо повторила я, и на лице Адалинды проявился багряный румянец.

Она теряла терпение, не сводя с меня пронзительных глаз.

— Ты сделаешь это, Элана… — внезапно произнесла она, сжимая пальцы в кулаки. — Я твоя мать, и ты обязана меня слушаться!

— Нет, — ответила, невольно поднимаясь с кресла. — Я стала сиротой после смерти отца, поскольку ты бросила меня. Ты не имеешь права что-либо требовать теперь. С чего вдруг вообще тебя заинтересовало мое будущее?!

Напряжение между нами нарастало. Воздух накалялся, едва ощутимо обжигая губы.

— Не разговаривай так со мной… — угрожающе произнесла мать, на тыльной стороне ее руки вспыхивали огненные искры маны.

— Если для тебя это так важно… — глухо проговорила я, понизив голос. — Выйди за Мейза сама.

Адалинда молчала, испепеляя меня взглядом.

Я не могла больше слушать ее нелепые уговоры, она даже не пыталась меня понять.

— Во-первых, у меня нет кровного родства с императором, а значит, я не могу передать титул. Во-вторых… — мать замолчала, чуть вскинув подбородок. — Я уже вышла замуж.

— Вот как… — прошептала дрожащими губами. — Выходит, ты недолго скорбила по отцу.

— Я дорожила им, — кратко возразила она, поднявшись с кресла. — Но его больше нет. Нам самим нужно выбираться из ямы, в которую нас столкнули.

— У тебя, смотрю, почти получилось…

— Прекрати, — осадила меня мать, и я поджала губы, пытаясь не дать волю слезам. — Ты должна принять предложение Мейза. Он согласен взять тебя вместе с ребенком от ублюдка Блэквуда. Ты же понимаешь, насколько это щедрое предложение?!

Она все знает, как и Мейз…

Я до боли прикусила щеку изнутри.

— Я люблю его, — ответила дрожащим голосом. — Лоренс не отказался от ребенка. Мы оба примем последствия и уйдем из академии.

— Ты хоть понимаешь, что говоришь? — мать смотрела на меня, словно на сумасшедшую. — Ты действительно готова связать свою жизнь с тем, чья семья уничтожила нас и убила твоего отца? Ты серьезно хочешь, чтобы твой ребенок носил его проклятую фамилию?!

Мне тяжело было это слушать. Сердце разрывалось от боли и противоречий.

Она никогда не поймет меня.

— Лоренс не виноват в поступках Эмануэля…

— Ты оскверняешь память своего отца! — презрительно воскликнула она, понимая, что не может повлиять на меня.

— Это ты оскверняешь… — прошептала, едва сдерживая слезы. — Ты заботишься только о себе. Тебе плевать на его честь и на меня! Скажи, что Габриэль пообещал тебе взамен моего согласия?!

Мать молчала, нервно поджимая губы.

Я не хотела слушать ответ на свой вопрос и потому быстро направилась к двери.

— Деньги, — честно ответила она, и я остановилась, закрыв глаза.

Не сложно было догадаться…

Она здесь не ради меня.

Но от ее слов стало невыносимо больно, словно меня предал единственный родной человек.

Лучше бы соврала.

Адалинда Фрэйз всегда была эгоисткой, которая думала только о себе. Она потеряла всё после смерти мужа и теперь решила получить гораздо больше, став ближе некуда к верховному магу и самому императору.

Я ничего не ответила, продолжая стоять к ней спиной.