Мерзкая семерка

– Не-а, – сказал Тиарнах. – В отличие от вашего отродья, мы по-прежнему пользуемся мозгами. – Он схватился за пах. – Твоя Богиня может отсосать мой большой волосатый член. Я прямо вижу, как Она облизывается при одном взгляде на него. В Ее распоряжении просто маловато членов.

Рядом с рекой из-под шлема второго инквизитора донеслось сиплое, яростное рычание. Он так рассвирепел, что не заметил, как из воды вынырнула опаленная зеленая рука, обхватила его за лодыжку и дернула, рыцарь перекувырнулся и врезался забралом в каменистый берег. Меч выскользнул из его руки и с сердитым бульканьем утонул.

Амогг поднялась, и с ее широкой спины низвергнулся поток черной воды.

– Магия – для слабаков. Лично я люблю славную драку.

Она обхватила массивной ладонью его шлем и начала молотить им о камень, пока рыцарь лягался, пытаясь вырваться.

Пылающий рыцарь двинулся на Амогг.

– О нет, даже не думай, оловянное ведро, – сказал Тиарнах, рванув наперерез.

Он рискнул и нацелил меч в щель забрала.

Прицелился он точно, и посвященному рыцарю пришлось отбиваться, чтобы не потерять глаз. Поскольку рыцарь был в доспехах, его не волновало, что меч может попасть в любую другую часть тела. Мечи схлестнулись, и клинок Тиарнаха раскололся пополам, а края засветились, как будто раскалились добела.

– Так, – сказал он, чувствуя ликование противника.

Но Тиарнах хотел лишь задержать его на несколько секунд, пока не придет подмога.

Лоример рванул вперед и с нечеловеческой силой пнул рыцаря ногой по закованному в сталь колену. Даже в доспехах человеческое колено не предназначено для того, чтобы гнуться в этом направлении. Рыцарь взвыл и рухнул, так и не придя на помощь своему товарищу.

Огонь превратил ногу Лоримера в обугленную кость, но вампир не попытался исцелить ее, а просто оторвал, и тут же выросла новая.

Амогг снова и снова била второго рыцаря лицом об камни, пока его шлем не сплющился, покрывшись хлюпающим розовым месивом.

– Хилый, как граббс, – сказала она, выпустив труп в доспехах.

Ледяные воды реки поглотили его, не оставив и следа.

Пылающий рыцарь поднялся на неповрежденной ноге, поворачивая голову в шлеме в сторону противников и трех невооруженных жрецов, просчитывая шансы на победу, и пришел к неверному выводу.

– Мы всех вас уничтожим, – сказал он. – Клянусь грудью Светлейшей.

Тиарнах засмеялся:

– Ага, могу поспорить, Ее титьки тебе нужны не только для клятв, да, парень?

Однако он не добился того, на что надеялся. Рыцарь не бросился в атаку, а поднял меч и выпустил в воздух сияющий шар. С улиц Муравейника высыпали солдаты Империи света, откликнувшись на зов.

– Пора выбираться отсюда, – сказала Мейвен и похромала к барже.

Пока остальные забирались на борт, она поколдовала над инквизитором и ругнулась, когда магия не возымела эффекта.

– Живьем вы отсюда не уйдете, – заявил рыцарь, нацелив меч на баржу.

К ним устремилось пламя.

Мейвен взмахнула рукой, и пламя изменило направление, ударив в воду. Из реки повалил пар, всплыла дохлая рыба, а Мейвен ухмыльнулась.

– Пусть мы не сумели тебя прикончить, но и у тебя ничего не выйдет.

Тиарнах отбросил швартовый канат, и быстрое течение понесло их по реке с нарастающей скоростью. Инквизитор швырял им вслед потоки золотистого огня. Пока Мейвен отражала вражескую магию, Тиарнах задрал рваную рубаху, показал голый зад приближающимся войскам Империи света и хлопнул по нему для пущей убедительности.

После секундного недоумения Амогг присоединилась к нему, покачав огромной зеленой задницей в сторону солдат.

– Это оскорбление, да?

– А то, – сказал Тиарнах.

– Хуже, чем назвать Амогг сучкой?

– Э-э-э… Ага, – ответил он, выпрямляясь.

Амогг врезала ему коленом в пах.

Тиарнах подскочил, а потом с воем рухнул на палубу.

– Я тихонько, – сказала она. – Не хочу, чтобы ты стал сучкой без яиц, прежде чем я как следует тебя отделаю.

– Это по-честному, – просипел он.

Амогг сжала здоровенные почерневшие кулаки и облизала раны.

– И что теперь?

– Отведем корабли Верены Авилданской в Тарнбрук, – ответила Мейвен. – И начнем готовиться к осаде.

Ландграф Лоран Дарин последним отступал с опустошенных войной улиц Муравейника, его окровавленный меч был погнут о твердые головы мурвов. Даже после жестокой битвы его благословленная рука, держащая меч, была по-прежнему сильной и стремительной, отсекая конечности мурвам. Из центральной крепости вышел второй отряд мурвов в стальных доспехах и с копьями и начал методично уничтожать больных сородичей. Это позволило войскам людей отступить и оттащить раненых в безопасное место, где горел сигнальный свет, который подали посвященные рыцари.

Прибыв к берегу реки с последними своими людьми, Дарин тут же заметил, что их ожидает только сир Орвин, жрецы сжимают его колено, а из-под их пальцев сочится мягкий золотистый свет. Баржа исчезла, а с ней и враги. Дарин спас своих солдат вместо того, чтобы преследовать порождения черной магии, которых поклялся остановить. Доспехи посвященного рыцаря были заляпаны грязью и погнуты после битвы, а глаза пылали яростью.

Ландграф выругался и заставил себя посмотреть рыцарю в глаза.