Мерзкая семерка

Мейвен злобно покосилась на свою бывшую предводительницу. У старой ведьмы всегда был запасной план, и не один. Всегда. И теперь остальные хорошенько подумают, прежде чем снова напасть на нее, опасаясь, что некромантка воткнет им нож в спину, как только они отвернутся. Одним движением Черная Герран заменила их общий гнев старым страхом и подозрительностью, которые когда-то держали их в узде.

– Думаешь, мы станем сражаться за тебя? – сказал Лоример. – Ты лишилась моей верности, когда бросила нас, не сказав ни слова.

Черная Герран пожала плечами.

– Мне плевать на ваши резоны, пока вы здесь, чтобы прикончить Империю света.

– Я в деле, – прорычала Амогг. – Я убью принца Сокола. Потом убью Тиарнаха и Черную Герран. Я – самый могучий воин.

Тиарнах поморщился, когда тени снова утекли в щели между камнями, забрав капельки его крови в качестве платы за нападение на их хозяйку. Он встал, стараясь держать меч между собой и стеной.

– О да, прям не терпится, – сказал он Амогг. – Только не забудь сначала прикончить того серебряного урода.

Черная Герран радостно хлопнула в ладоши.

– Великолепно! С жаждой битвы и мести можно работать. – Она посмотрела на Джерака Хайдена: – А вот и наш гениальный алхимик. У меня на тебя большие планы. Так много нужно построить за столь короткое время. Надеюсь, твои умения не уменьшились?

Его глаза зажглись, как раскаленная печь.

– Таланты Джерака Хайдена превзошли все мечты ваших слабых умов. Я уже придумал столько планов…

– Позже, напыщенный ты болван, – перебила Верена и прищурилась на стоявшую молча бесстрастную Мейвен. – У каждого из нас свой интерес, но ты, Черная Герран, должна знать, что мы больше не твои капитаны, а ты не наш генерал. Ты втоптала это право в грязь, бросив нас в ту ночь.

Черная Герран с преувеличенной грустью покачала головой:

– Ой, да смирись уже с этим. Вы все испортили после того, как я оставила вам победу на блюдечке. Вы слабые, и я была вашим костылем.

Это вызвало вспышку гнева.

Амогг зарычала, обнажая бивни.

Черная Герран пригвоздила ее взглядом:

– Разве ты не сильна сейчас? Независима? Разве ты не прославленный военачальник в своем праве? Когда я была твоим генералом, ты повиновалась приказам, думая только о том, как махать топором. Стала бы ты великим вождем, если бы я до сих пор водила тебя за нос?

Амогг пожевала кольцо на бивне, размышляя о том, как только что оставила свой клан на произвол судьбы.

– В твоих словах есть правда.

– Она выбрасывает наши клятвы, как обглоданные куриные ноги, а ты с ней соглашаешься? – вскинулся Лоример. – Тиарнах, твои люди до сих пор были бы живы, если бы мы победили, – как насчет этого?

– Кахалгилрои жили и умирали от меча, – ответил он, глядя на сталь в своей руке. – Таков был наш образ жизни. Но клан должен быть отомщен.

Вампир с отвращением воздел руки к небу:.

– Да будет так! Я здесь, чтобы спасти твой жалкий городишко по единственной причине: Мейвен поклялась помочь мне вернуть мои земли, когда все закончится. Не вздумай встать у меня на пути.

Черная Герран улыбнулась:

– Если будешь сражаться. Но если узнаю, что ты ешь горожан, прикажу демоницам утащить тебя в глубины Хеллрата.

– Ну попробуй, – усмехнулся он.

– Хватит, – холодно перебила Мейвен. – Я ненавижу вас всех, и это чувство взаимно. Предлагаю всем принять это и поработать вместе в последний раз.

– Пусть сначала объяснит, почему бросила нас, не сказав ни слова, – заявил Лоример.

Все уставились на Черную Герран. Она глубоко вздохнула и посмотрела каждому в глаза. Какую-то часть правды она не хотела им рассказывать, а в какую-то они просто не поверят, поэтому она решила, что полуправда сгодится лучше всего.

– Я ушла, потому что у моего старого плана завоевания не было будущего. Я уже замучила и убила всех, кто причинил мне зло, и отправила их души в Хеллрат, где демоны грызут их по сей день. Я разорвала на части их мелкие королевства и сожгла дома их предков. Когда моя армия разрослась, я покорила их продажных союзников и низвергла почти все так называемые благородные дома Эссорана.

Она посмотрела на оживленный город, который теперь называла домом.

– В ночь перед тем, как мы должны были сокрушить остатки старой власти, я задумалась, что будет после того, как я начну править. К чему еще мне стремиться?

Она покачала головой, глядя на Мейвен, по лицу которой ползли щупальца тьмы.

– Мы обе заключили темные сделки, покрывшие шрамами наши души. Использование этой силы несет только смерть.

Тиарнаху и Амогг она сказала:

– У меня жуткий нрав. Тогда я была слишком мстительна, чтобы править милосердно. Время усмирило мой гнев.

Затем она повернулась к Верене:

– У меня было слишком черное сердце, чтобы править благодаря любви и восхищению, и я была слишком страшна, чтобы пробуждать настоящую верность. Полагаю, ты понимаешь, о чем я говорю.

Джерак Хайден встретил ее взгляд со скучающим раздражением, а Лоример с подозрением.