Мерзкая семерка

– Вполне вероятно, – согласилась Мейвен. – Может, Тиарнах сумеет рассказать больше, чем я.

Повелительница демонов покачала головой.

– Даже на пике своего божественного могущества он не мог похвастаться таким количеством верующих и такой силой, как Светлейшая. Да и вряд ли хотел этого. Хотя идея неплохая. Обязательно спроси его поскорее. Если повезет, может, даже получишь прямой ответ.

Мейвен натянула капюшон и отправилась на поиски бывшего бога. Она удивилась, не обнаружив его на стене вместе с ополчением Тарнбрука, но один из мальчишек, подносивших из города припасы, указал на спешно покинутый крестьянский двор к югу от стены. Мейвен нашла согнутого пополам в приступе рвоты и беспрерывно бормочущего проклятья Тиарнаха в сарае.

– Упился до бесчувствия в такое время? – усмехнулась она. – Начинается новый штурм.

Он вскочил и вытер рыжие усы рукавом.

– Отвали, Мейвен.

Его лицо было влажным и болезненно-бледным.

Он помчался к стене, но некромантка не отставала.

– Что ты знаешь о посвященных рыцарях и их дарованной Богиней силе?

Он остановился и обернулся, вытирая со лба капли дождя.

– Дарованной? Эти ублюдки ни хрена не святые и силу взяли сами.

Мейвен моргнула, не зная, что сказать. Обычно выжать из Тиарнаха прямой ответ было не проще, чем кровь из камня.

– Тут вот какая штука, – продолжил он. – Магическое пламя, которое они разбрызгивают, как ссущий пьяница, содержит малую толику жизни их бога. Как если бы я отрезал палец и стал брызгать кровью тебе в лицо, только в этом золотом огне нет боли и гнева. Он… – Тиарнах надолго задумался. – Наверное, его можно назвать пустым. В нем нет ни капли злобы. Почти невинный.

«Пустым? – подумала Мейвен. – Как может божественная сила, используемая для убийства, быть невинной?» От темных мыслей о том, что задумал принц Сокол, кровь стыла в жилах.

Их беседу прервал звук боевых горнов. Тиарнах выругался и затрусил к стене. Мейвен медленно последовала за ним, одолеваемая тревожными мыслями. Облегчение на мокрых лицах ополченцев, увидевших Тиарнаха, привлекло ее внимание, и она задумалась над отсутствием седины в его рыжих волосах. Глубокие морщины вокруг глаз тоже немного разгладились. Может, для обретения силы богу не нужен официальный культ? Может, достаточно просто веры в него?

На стене толпились обученные ополченцы, вооруженные мясники, плотники, охотники, пастухи и прочие горожане. Все они, стиснув зубы, вцепились в оружие, а строй солдат Империи света ровным шагом продвигался вперед. Враг больше не станет безрассудно атаковать.

– Нужно удержать эту стену всего час, – крикнул Тиарнах. – Только хренов час! Потом сможем свалить в Тарнбрук, обсохнуть и опрокинуть пару бочек эля.

Горожане беспокойно топтались. Все понимали, что готовится какой-то темный план, но никто не знал подробностей, да и не хотел. Они только были уверены, что не желают оказаться рядом со стеной после захода солнца.

Армия Империи света приближалась, и когда посыпался дождь стрел, перешла на бег. Стрелы стучали о поднятые щиты, лишь немногие пронзали доспехи и плоть. Две через сапоги воткнулись в ноги, пригвоздив взвывших солдат к земле.

Черная Герран нахмурилась, изучая приближающегося врага, отметив их предводителя в тяжелых доспехах, отмахивающегося от стрел, как от мух.

– Странно, я вижу только одного рыцаря. А где их проклятый инквизитор?

Мейвен подалась вперед, прикрыв глаза от красного заходящего солнца.

– Я тоже его не вижу.

– Будь они прокляты! – рявкнула Черная Герран. – Должно быть, он снял доспехи, и мы не сможем противостоять тому, чего не видим. Запускай свою некротическую чуму. Мы должны проиграть, но еще не сейчас.

Не удостоив ее ответом, Мейвен принялась за работу. Черный, пожирающий плоть туман поднялся с земли на правом фланге вражеского строя, заклубился по сапогам и… рассеялся.

Некромантка моргнула и повторила попытку, на этот раз в центре. Люди закричали, когда участки открытой кожи отмерли и сошли, обнажив красные и блестящие слои жира и мышц. Мейвен открыла рот, чтобы предупредить Черную Герран, но было слишком поздно.

По стене пронесся золотой огонь, превратив десяток горожан и ополченцев на левом фланге в пепел и дымящиеся кости, покатившиеся по камням. На обугленные укрепления взобрались солдаты Империи света и атаковали оставшихся защитников с тыла.

Амогг, Вундак и Рагаш стояли на стене, сокрушая щиты и черепа могучими топорами. Амогг покрывали неглубокие раны, которые, казалось, только раззадорили ее. Она заметила брешь, зарычала и бросилась вперед, чтобы зарубить непрошеных гостей, крича:

– Вы не умеете драться, мелкие людишки!

На стену взобрался обычный пехотинец в залатанной кольчуге и повернулся к ней. Его меч вспыхнул золотым пламенем.

– Как бы не так, тварь. Меня зовут сир Орвин, и я стану твоей погибелью.

Священный огонь устремился к ней. Амогг схватила ближайшего имперского солдата и прикрылась им как щитом. Ее отбросило назад, впечатав спиной в ворота со стороны Тарнбрука. Она лежала неподвижно, продолжая сжимать обугленный труп. Спереди его кольчуга светилась вишнево-красным.