Мерзкие дела на Норт-Гансон-стрит

Погнутый знак на противоположном углу сообщал, что Жюль подъехал к улице под названием «Пошли все» – на карте он такой надписи не видел. Загорелся зеленый свет, и Беттингер поехал дальше. Спуск продолжался. Детектив миновал десяток обшарпанных, покрытых угольной пылью многоквартирных домов и несколько безымянных улиц – и понял, что заблудился. Он остановил хетчбэк у тротуара, засунул руку в отделение для перчаток и вытащил мятую карту Виктори, которую они с Алиссой нашли в интернете. Против их ожиданий карта была напечатана на бумаге, а не на папирусе.

Краем глаза Беттингер уловил какое-то движение.

Схватив пистолет, он посмотрел на юг. Крупный мужчина в парке с капюшоном, закрывавшим часть лица, вышел из ближайшего многоквартирного дома.

Детектив опустил стекло и посмотрел на незнакомца.

– Доброе утро.

– В самом деле? – откликнулся прохожий.

Беттингер указал на обезглавленный уличный указатель.

– Что это за улица?

– Вы заблудились или как?

– Я пытаюсь найти Даррен-авеню.

Призрак в капюшоне приподнял плечи.

– И что?

– Это Даррен-авеню?

Кто-то что-то закричал, и незнакомец быстро наклонил голову, словно мимо пролетела пуля.

– Будьте внимательны к другим! – крикнул он с противоположной стороны улицы. – Люди пытаются спать!

Жюль повернул голову. На далеком крыльце стояла пожилая сгорбленная особа в кухонных рукавицах и по меньшей мере трех халатах. Старушка подхватила омерзительную кошку (которая тут же начала царапать ткань одного из халатов, впрочем, без малейших шансов на успех).

– Я всего лишь искала свою маленькую… – начала оправдываться женщина.

– Заткнитесь все! – посоветовала невидимая третья персона. – Или я выйду и всех успокою!

Недовольную кошку унесли в темноту коридора, и детектив вновь обратил внимание на призрака в капюшоне.

Бледная рука, покрытая нарывами, указала на хетчбэк.

– Вы получили это на шестнадцатилетие?

– Нет, на бар-мицву[3].

Из-под капюшона появилось облачко пара, и послышался смех, а через мгновение рука указала в сторону перекрестка.

– Это Леонора. Даррен – следующая. Во всяком случае, так было раньше.

– Благодарю.

Беттингер поднял стекло, переключил передачу и продолжил путешествие по грязным окраинам, стараясь объезжать мертвых голубей, валявшихся на дороге. Пятнадцатиминутная поездка по Даррен привела его к центральной четырехполосной улице, которую какой-то ироничный вурдалак назвал Саммер-драйв.

Детектив сориентировался и поехал на север. Дорога оставалась практически пустой, а если и попадались какие-то машины, они были сильно потрепанными и напоминали старые баржи. Впрочем, встречались и шикарные автомобили, похожие на игрушки. По мере того как Беттингер все дальше углублялся в Виктори, на смену заброшенным домам пришли обитаемые, крытые железом. На рекламном щите на противоположной стороне Саммер-драйв улыбающаяся белая женщина говорила по сотовому телефону, не обращая внимания на нарисованные спреем гениталии, угрожавшие ее анатомии. Хетчбэк преодолел пустыри окраины и оказался в районе устойчивой бедности.

Жюль посмотрел на карту и уличный указатель, что позволило ему уточнить свое местоположение, и включил сигнал поворота. Повернув руль против часовой стрелки, он оказался на Пятьдесят шестой улице.

Его машина миновала ломбард Лонни, контору по обналичиванию чеков, бакалейную лавку под названием «Большой магазин», мрачное место, выглядевшее как похоронное бюро, «Баптист Бинго» и закусочную «У Клода». В конце квартала, на северной стороне, стояло высокое бетонное здание с американским флагом и надписью «Полицейский участок Большого Виктори», чистое и ухоженное. Беттингер подумал, что оно напоминает блиндаж времен Второй мировой войны.

Он заехал на парковку и поставил маленький автомобиль на место, отведенное для большой машины, после чего бросил взгляд на приборный щиток и обнаружил, что приехал на двадцать минут раньше. Это его не слишком удивило, потому что он стартовал с большим запасом.

Детектив выключил зажигание, прикрепил кобуру к ремню и вернул пистолет на место. Стиснув зубы, житель Юго-Запада вышел из хетчбэка, и холод тут же набросился на открытые участки его кожи и стал забираться под одежду.

Проклиная немощное солнце, Жюль захлопнул дверцу, запер замок и направился к входу в участок, который напоминал зеркальное стекло на шлемах у полицейских мотоциклистов.

Беттингер потянулся к ручке двери, но в этот момент отражение сдвинулось в сторону, и он увидел двух мужчин среднего возраста, выходивших из здания. Один, рыхлый и рыжеволосый, был в синем костюме и с левой рукой на перевязи, второй – костлявым азиатом с рябым лицом и в угольно-черном костюме.

Белый на ходу указал на хетчбэк.

– Посетители паркуются в конце.

– У меня есть жетон, – ответил Жюль.

Мужчины обменялись быстрыми взглядами, смысла которых новый сотрудник полиции уловить не сумел. Эти парни явно хорошо знали друг друга.

– Жюль Беттингер. – Детектив из Аризоны протянул им руку. – Меня сюда перевели.

– Могу спорить, ты просто счастлив. – Рыжий крепко стиснул протянутую ладонь. – Я – Перри Маллой.

Беттингер повернулся к азиату.