Мещане

Он действительно болел: ужасная и внезапная смерть Олухова сильно поразила его, так как он сам в пьяном виде очень легко мог черт знает откуда и черт знает зачем кувырнуться вниз головой. Грохов понял, что довольно дурить, и, сразу перестав пить, послал за доктором, который, найдя у него в ногах опухоль, объявил, что это предвестие грядущей водянки. Грохов испугался и раз по десяти в день начал снимать с себя сапоги и наблюдать, не поднимается ли опухоль выше; доктор сказал ему, что как опухоль дойдет до сердца, так и капут!

- Какое вы болеете, распустили только себя! - успокаивал его Янсутский.

- Нет, - сказал со вздохом Грохов, - выезжать совсем не могу - одышка, опухоль в ногах...

- Другие за вас будут ездить, а вы, как главный телеграфист, сидите у себя в комнате и наигрывайте на клавишах... В этом деле, кроме денежного интереса, есть нравственный: Домна Осиповна, - полагаю, что вы не будете спорить против того, - очень дрянная женщина.

- Дрянная! - подтвердил Грохов.

- Скупая, жадная, - продолжал Янсутский, - а главное, - неблагодарная, лукавая, и туда же фуфырится еще... Напакостить ей было бы для меня величайшим наслаждением.

- И для меня тоже! - сознался Грохов.

- Значит, и будем работать в этом направлении...

- Начинайте, а там увидим...

По отъезде Янсутского Грохов долгое время сидел, погруженный в размышления, а затем позвонил.

Вошел артельщик.

- Скажи кучеру, чтобы он съездил за Яковом Ивановичем, - приказал он тому.

Яков Иванович вскоре явился. Это был известный нам письмоводитель Грохова, повышенный им в помощники. Яков Иванович вел образ жизни лучше своего патрона и был теперь в новой триковой паре, напомаженный, причесанный: по мере того, как Грохов прибавлял ему жалованье, Яков Иванович все меньше и меньше загуливал и, уже два года быв женат, совершенно почти ничего не пил.

- Садитесь! - сказал ему Грохов.

Яков Иванович сел.

- Как велико было объявлено состояние Олуховых при вводе во владение? спросил Грохов.

- В разных местах это было... миллионов около шести.

- А долгов?

- Тоже много!.. - отвечал Яков Иванович.

- У меня сейчас был один барин, - продолжал Грохов после недолгой остановки, - и говорил, что старик Олухов на волоске держался от банкротства.

- Говорили и мне это в Сибири, но не думаю, чтобы так это было.

- На каком основании вы не думаете?

- Да помилуйте!.. - воскликнул Яков Иванович. - Я своими глазами видел в главной конторе двести тысяч, в другой - пятьдесят; а там - где десять, где тридцать.

- Наличными?

- Наличными!.. - продолжал восклицать Яков Иванович. - И в некоторых конторах чистым даже золотом... все новенькие полуимпериалы, точно рыжички блестят.

- Деньги эти теперь, я думаю, все растащены, - заметил Грохов.

- Кроме денег-с, - продолжал Яков Иванович с явным удивлением, - дома во скольких городах... фабрики такие, что трубищи до самого неба...

- И все в ходу? - полюбопытствовал Грохов.

- Все... Я был на многих, светятся ночью, как дворцы... Машины на них всё английские... точно черти какие шумят, стучат...

Грохов слушал, нахмурившись, это красноречивое описание разных имуществ Олухова.

- Главное состояние старика было в землях, я знаю, - проговорил он.

- На земли одних планов - три шкафа! - воскликнул Яков Иванович.

Потолковав еще некоторое время с своим помощником, Грохов, наконец, отпустил его и сам снова предался размышлениям: практическая его предусмотрительность и опытность ясно ему говорили, что в этом огромном и запутанном деле много бы, как в мутной воде рыбы, можно было наловить денег: скупить, как справедливо говорит Янсутский, по дешевой цене некоторую часть векселей, схлопотать конкурс; самому сесть в председатели... назначить себе содержания тысяч двадцать пять... подобрать согласненьких кураторов, а там отдачи фабрик в аренды, хозяйственная продажа отдельных имений, словом, золотой бы дождь можно было устроить себе в карман; но вместе с этими соображениями Грохов вспомнил о своих недугах и подумал, что ему, может быть, скоро ничего не надобно будет на земле и что на гроб да на саван немного потребуется!

Эта мысль так его расстроила, что он был не в состоянии оставаться долее в своей конторе и уехал домой. Там его встретила Агаша, взятая им после смерти Олухова аки бы в качестве экономки, но в сущности совершенно на том же положении, на каком она была и у того. Грохов прошел в свою спальню и лег в постель.

Янсутский в это время, побывав еще в местах двадцати, обедать прибыл в Английский клуб, где в обеденной зале увидал генерала Трахова, который сидел уже за столом и просматривал меню. Янсутский, разумеется, не преминул поспешно подойти к генералу и попросил позволения сесть рядом с ним. Генерал очень любезно позволил ему это.

- Вы, однако, довольно часто изволите посещать Москву?.. - сказал Янсутский.

- Да, - протянул генерал, - теперь я приехал квартиру для жены нанять, но не знаю где: в отелях грязно и беспокойно...