Мешок историй про шалого малого

— Она не захотела унизительно лежать внизу, под Адамом во время полового акта, — Маринка говорила, не прекращая отчаянно двигать всеми частями своего тела, торопливо глотая слова, словно боялась, что не успеет рассказать всю правду до конца.

— А чего он-то уперся? Поставил бы рачком-с? На попку ее подвижную посмотреть — одно удовольствие! — встрял снова мужик сверху.

— Не сумев убедить Адама, она улетела. Адам пожаловался Богу. И Бог послал за ней трех ангелов: Сеной, Сенсеной… Потом она стала женой Самаэля, матерью демонов, демонов, демонов, демонов, демонов, демонов, демонов, а-а-а-а-а-а-а-а… — Маринка, выпучив глаза, вдруг закричала чудовищным голосом.

— Но это же чушь! Марина! Это же миф! Фикция! Демоны какие-то! Это же мифология! — упрямо твердил Николай.

— Мифы рождаются из реальности, дорогой мой человечек! Запомни это и пронеси сквозь века! Они отражают реальные события, не поддающиеся объяснению с точки зрения Земных законов и выраженные в вербальной технике. Чтобы отомстить за унижение, Лилит уговорила Еву отведать запретного плода. Имя Лилит восходит к именам трех шумерских демонов, Лилу, Лилиту и Ардат Лили. В роли суккуба Лилит выступает и в религиозной еврейской традиции, она овладевает мужчинами против их воли. Поэтому Талмуд не рекомендует мужчинам оставаться дома одним на ночь.

— Блядь! А я оставался! — в отчаянии воскликнул мужчина сверху.

— Заткнитесь, вы! Я с женой разговариваю! — воскликнул Николай и дал звонкую пощечину мужчине.

— Ну, погоди у меня! Вот сейчас кончу, я с тобой разделаюсь! — проскрипел зубам мужчина.

— Кончай, мужик! Кончай скорее. Да, дай другим поебаться! — потрогал его за плечо высокий, спортивный парень, в спортивных трусах, в спортивной майке с номером «7», в кроссовках. Он разминался, делая рывки руками и ногами.

16.

С севера вдруг подул сильный, с порывами, норд-ост до 15 метров в секунду. Небо заволокло тучами. На посеревшей водной поверхности Прорвы образовались подвижные барашки. Взмахнув крыльями, сорвалась с места и взмыла в небеса напуганная внезапной переменой погоды длинноногая цапля. За ней устремился стремительной молнией тощий гонгал. Кваква, притаившаяся в ольшанике, взметнулась в панике, вспорхнула и скрылась в зарослях чапыжника. Стая турпанов, взмахнув крылами, взлетела живой эскадрильей и, выстроившись в стройный косяк, устремилась на юг. Неожиданно первый мягкий снежок легкими хлопьями закружился вокруг в вихре танца, ровным мягким ковром покрывая удивленную землю. Где-то за околицей пропел первый петух: «Виновата ли я, виновата ли я, когда пела я песню ему-у-у-у-у…» По земле мела низкая поземка. На сучьях деревьев, на кустах ракиты, на плакучих ивушках, склоненных над бережком, образовались белоснежные покрывала. Матвей зябко поежился, укутываясь в облезлую шкуру яка, благоразумно прихваченную им на рыбалку. Николай до подбородка натянул на себя верблюжье одеяло. От костра повалил густой дым. Колька закашлялся. Отогнав от лица дым, он сказал:

— Опыт моего брака подсказывает мне, что женщины начинают доминировать в семейных отношениях. Мне кажется, они стали более жестокими что ли. Ты что скажешь, Мотя?

Матвей по профессиональной привычке ответил не сразу, обдумывая свою речь. Он подбросил в костер сухих сосновых веток, прикурил от горящего сучка.