Мешок с неприятностями

— Черта с два — спит она! — расплылся Гарик Хачатурович. — Ты что, не видишь, как ресницы дрожат? Да она почуяла нас, когда мы были еще в приемном покое! А спящей притворилась только потому, что у нее нет возможности накраситься и нацепить какое-нибудь развратное мини-бикини. Эй, дорогая!

Я прав?

Не приходя в сознание, я расхохоталась.

— Какой же ты все-таки мерзавец, Папазян! Хоть бы высокого начальства постеснялся, тем более что он у нас человек женатый, положительный…

— Ох, и не говори. Татка! — притворно сокрушился Кедров, чмокая меня в щеку. — Хорошо еще, что я, перед тем как сюда отправиться, укрепил свой дух благочестивой беседой с отцом Леопольдом. А то и не знаю, как бы выдержал общество твоего капитана!

— Слышишь, дорогая? Он сказал — «твоего капитана»! По-моему, стоит прислушаться к мнению давнего друга, а? Ведь человек, как ты говоришь, женатый, положительный… Ладно, ладно, товарищ начальник! Поцеловались — и хватит, уступите место другому Бесцеремонно отодвинув старшего по званию, Гарик навис надо мною — распростертой и беспомощной.

— Сергей, оттащи от меня этого маньяка! Он сейчас воспользуется моей слабостью.

— Не волнуйся, старушка: ему субординация не позволит, — глубокомысленно изрек Кедров, однако Гарика все же оттащил.

Наконец они расселись и немного успокоились.

— Глупенькая! — Папазянчик снисходительно ухмыльнулся. — Да если б я хотел воспользоваться твоей слабостью, уж я, поверь, выбрал бы момент, когда ты была еще более слабой, чем сейчас. И когда поблизости не было этого моралиста из ФСБ! Позавчера в Гаевке, например. — Гарик почесал щетину на подбородке, с которой не могла совладать никакая бритва, и добавил, склонив голову набок, придирчиво разглядывая меня с уморительной гримасой:

— Правда, выглядела ты тогда, гм… не слишком аппетитно, дорогая. Да и теперь еще, если честно… Морда лица в синяках, макияжа нет, волосы как мочалка…

Хотя эта рубашечка в розовый цветочек — она, должен признать, вызывает определенные ассоциации, но все же…

Придерживая рубашку в цветочек, чтобы ассоциации Гарика не стали еще более определенными, я потянулась за тапкой, но Папазян опередил меня и ловким пинком загнал тапочки далеко под кровать.

А швырять в него розами Тагирова — слишком большая честь, поэтому я ограничилась «говорящим» взглядом.

Кедров, хоть и с порозовевшими ушами, еле сдерживал смех.

— Не слушай его, Татка: выглядишь вполне терпимо, честно говорю. Синяк всего один, да и тот уже почти незаметен. А макияж и прическа — дело наживное. Мне рассказы вал и, этот Джеймс Бонд из Еревана тоже смотрелся неважнецки после того, как выволок Акмерханова из подземного хода, так что зря он тут корчит из себя эстета.

— Ах, вам рассказывали, коллега из ФСБ? — ядовито парировал опер, но я не дала Гарику развернуться.

— Да хватит вам, надоели! Вы мне расскажете наконец, что произошло? Так Лечи арестован? Слава богу! Значит, Витек Кохнадзе не пристрелил его?

— Нет, только задел — царство ему небесное! Девятнадцать лет было дураку… Дядюшку-то не жалко: этот был матерая сволочь, туда ему и дорога. Свидетелей по делу и без него достаточно.

— По делам, капитан, — поправил Кедров. — Эта история на несколько уголовных дел потянет.

— Само собой. Один Лечи, гад, чего стоит! Надо же, что придумал, гад: рвануть рынок в двенадцать часов дня, в самый пик…

— Обезвредили? — выдохнула я.

Кедров усмехнулся — скромно, но с достоинством.

— Фирма веников не вяжет, старушка. Я же тебе говорил! Правда, задачка была посложней, чем обыскать подвал твоего дома: можешь себе представить, сколько на рынке мешков с сахаром! А ведь проверяли на всякий случай не только сахарок — крупы и все такое прочее… Ну ладно, подробности я тебе как-нибудь потом расскажу. Естественно, только те, которые не будут составлять тайну следствия.

Я вздохнула: вот она, черная неблагодарность. Да если б не я… Но возмущаться — знала по опыту — бесполезно.

— Сколько же там было, Сергей? Не зря хоть искали?

— Четыреста килограммов в тротиловом эквиваленте.

— Ничего себе!

— Вот именно. Если б эта штука сработала — не только от твоего «Южного» не осталось бы камня на камне, но и от соседних домов тоже. Такой вот сюрприз с гексагеном…

Несколько секунд все молчали, не в силах подобрать слова для комментариев. Сергей Палыч очнулся первым — как и положено старшему по званию.

— В общем, Татка, получается, что ты у нас — герой дня. Хотя, конечно, ты прескверная девчонка и с тобой не оберешься неприятностей, однако на этот раз должен признать: если б не ты… Мы знали, что Акмерханов прибыл в Тарасов, однако выйти на его след и установить связи никак не удавалось. Проверяли жилые дома, общественные места, конечно, и рынки тоже… Но никто и подумать не мог, что этот подонок заинтересуется «Южным»: такая глухомань…

— Не могли подумать, говоришь? Странно! Ведь фирма веников не вяжет, Сергей Палыч?

— Давай, давай — мордуй старого друга. Бей по больному.. Одним словом, спасибо тебе, старушка!

Заслужила.

— Боюсь, одним «спасибом» ты на этот раз не отделаешься!