Месяц за Рубиконом

— Да, оно начинается со слов «отдай прозрачный кристалл». Но ты же понимаешь, что точно так же, как я перенесла тебя в корабль — могу и превратить тебя в ничто. А кристалл забрать.

Я поёрзал в кресле. Всё-таки оно было неудобным для этого тела.

— Мод, можно начистоту? — спросил я.

Прежняя кивнула.

— Мне кажется, вы не сильно умнеете, когда становитесь Прежними, — сказал я. — Нет, наверное, знаний в вас вагон и маленькая тележка. И вы умеете всякие крутые фокусы — космические корабли, Слуг, солдат, переходы сквозь пространство… Но ума всё-таки не прибавляется. Иначе бы вы меня не считали идиотом.

— По твоему мнению, я так считаю?

— Конечно. Если бы вы могли забрать у меня кристалл — вы бы уже давно забрали. Но что-то вам мешает. Может, ваши твари способны это сделать, но их я убью, поверьте. Не знаю, почему, но это как в сказках про волшебные предметы, которые нельзя отнять — надо, чтобы их отдали.

Мод помолчала. Потом вздохнула:

— Да, Максим. Ты прав, а сказки порой не врут. Сама и явным образом я вмешаться не могу. Точно так же, как Иван на Земле не мог открыто напасть на Инсека, но сумел организовать бунт Слуг, которые попытались сделать это за него.

Я кивнул. Я давно уже ни капли в этом не сомневался. Иван сознательно выбрал Кандидатом женщину, которая возглавила восстание Слуг. Она полагала, что сможет сбросить власть Прежних, а на самом деле всё шло по плану Ивана.

— Но мои вассалы вправе тебя убить, — продолжала Мод. — Полагаешь, справишься со всеми?

— Да, — сказал я.

Она размышляла. Лихорадочно думал и я. Где пределы её таинственных ограничений? Вправе ли она перенести в эту комнату сотню Изменённых, которые задавят меня числом?

— Кристалл может быть повреждён в схватке, — задумчиво сказала Мод.

— Просто убирайтесь с планеты, — посоветовал я. — Не теряйте гвардейцев попусту. Я не соглашусь, вам нечего мне предложить.

— Вот тут ты не прав, — неожиданно усмехнулась Мод. — Что ж, ты заслуживаешь хорошего предложения.

Она подняла бокал, который вновь оказался полон. Отпила шампанского. И сказала:

— Мы поговорим чуть позже, Максим Воронцов.

И мир вокруг померк.

Часть 3. Глава вторая

Глава вторая

У самого берега, где волны били в камни, пена отсвечивала на тёмной воде. А чуть дальше океан становился непроглядно-чёрным и сливался с небом. Десятки и сотни огоньков отмечали суда, стоящие на открытом рейде, но у горизонта уже трудно было отличить судовые огни от звёзд.

На юге звёзды всегда кажутся ближе и ярче.

— Макс, тормозишь! — укоризненно сказал Ростик, с которым мы делили стоящий на ночном пляже столик.

Я чокнулся с ним, глотнул из стакана. Лёд растаял, виски стал прохладным, но водянистым. На мне были длинные бермуды, яркая рубашка с коротким рукавом и сандалии на босу ногу.

— У них что, нет камней для виски? — спросил я, глядя на океан.

— Не поверишь, дикари! — рассмеялся Ростик. — Только лёд. Слушай, как я рад, что ты приехал!

Он уже изрядно поддал, но у Ростислава опьянение проявляется хорошо, он становится весёлым и дружелюбным. Знаю я людей, с которыми пить вместе нельзя, хотя трезвые они вполне годные.

— В жизни только раз бывает двадцать пять лет, — сказал я.

Ростислав серьёзно кивнул.

— Долетел нормуль?

— Бизнес был забит, летел каким-то промежуточным классом, — я махнул рукой. — Да ладно, норм. Надо быть ближе к народу.

— Верно! — поддержал Ростик и наставительно поднял палец. — Ибо так учит нас «Единая Россия» и любимый президент!

У него зазвонил смартфон, Ростик глянул на экран, встал, отошёл по песку на пару шагов, прижал к уху трубку.

Я поморщился.

Что-то не так…

А что именно?

Я огляделся. Мы сидели в маленьком прибрежном ресторанчике, где столы размещались прямо на песке. Все столики были заняты, но полутьма и расстояние между ними создавали иллюзию интимности и уединённости. В слабо освещённом павильоне повара-азиаты возились над раскалёнными плитами. Сверкали ножи, в аквариумах плавала и ползала морская живность…

Да, говорят, тут лучшие крабы, их готовят вкуснее, чем в помпезных ресторанах в городе…

Я посмотрел на свой телефон, лежащий на столе. Поднял, покрутил в руках. Странное ощущение, будто беру в руки что-то давно забытое… Пропущенный звонок от отца. Наверное, вот отчего ощущение неправильности. Ну да, не стал брать. Начнёт орать, что на носу экзамены, что нефиг веселиться с друзьями, он не станет ещё раз с ректором перетирать, и академический снова брать — последнее дело…

Да ладно. Надо будет — поговорит, не развалится. Отцу и просить не надо, пусть он последний год в кресле министра, но у него всё схвачено. Тоже мне… образец морали и ответственного отношения к учёбе. Можно подумать, сам в молодости был занудой.

Я опустил телефон на стол. Щёлкнул зажигалкой, закурил. В старомодных табачных сигаретах были челлендж и сасс. Ароматный дым пошёл в горло…

Блин, какая дрянь!

Закашлявшись, я затушил сигарету. Глотнул вискаря.

Нет, точно что-то не так…

Ростик отошёл ближе к павильону, встал в круге света, помахал кому-то рукой. Вернулся, плюхнулся на стул.

— Макс, извини. Сестрец нагрянул.

— Звонит? — не понял я.