Месяц за Рубиконом

– Простите, вы не поймете. Вам требуется слишком много смыслов, чтобы реально принять саму концепцию, – жестко ответил Ди. – А Инсеки используют иную технологию, они сдвинули часть своей структуры в непространство. И этого вам не понять, увы! У обоих методов есть и плюсы, и минусы… но никакое оружие, которое вы способны придумать, им не повредит. А что уж говорить о Высших? Они существуют на всем протяжении линии времени, понимаете? Нет? Я тоже не могу понять, как это, почему при этом Высшие сохраняют подобие личности!

Амонд молчал. Потом спросил, уже без напора, смущенно:

– Ну а философская концепция чем может помочь? Против существ, живущих одновременно в разных измерениях?

– О, господин тайный министр! – Ди улыбнулся. – Концепция включает в себя не чертеж… ну, к примеру, автоматического ружья. Концепция – это общее понимание того, как ружье устроено, каким оно может быть, что за ключевые элементы включает. Пределы усовершенствования, слабые места, тактика использования. Концепция прорастает не мгновенно и требует развития. Но она позволяет создать что-то неизмеримо более сложное и важное… чем просто ружье. Помните, я дал вам чертеж-схему транспортного экрана Инсеков. Сумели повторить?

– Нет, – признал Амонд. – Каждая деталь требует отдельной многолетней разработки. Включая разработку технологий для создания технологий. Чем дольше мы разбираемся, тем больше проблем! Мы в них завязли.

– Так и есть, – сказал Ди. – А настоящий глубокий смысл… сущность, как вы говорите, объяснил бы весь процесс построения экрана. Это все равно потребовало бы времени, но вы бы знали, как идти и куда идти.

– Надо знать смысл непространства, – тихо сказала стража Вик. – Экраны через непространство переносят.

Ди похлопал ее по плечу. Как-то очень покровительственно, будто глуповатого ребенка, сказавшего что-то умное.

– Молодец, Вик. Ты стараешься.

Стража заулыбалась, что выглядело, конечно, жутковато.

– Ну так как, мастер Джагерд? – спросил Ди. – Вы готовы показать нам чудо?

Я кивнул и пошел к лабораторным столам.

Конечно, в какой-то мере я понимал, что надо делать. Статья Джагерда и заметки его лабораторного журнала сохранились в моей памяти. Вот только бы соотнести их с этими колбами, реактивами и устройствами!

Но мне повезло.

– Позвольте начать процесс? – спросила Нарсби. – Под вашим контролем, разумеется.

– Конечно, – я протянул ей кристалл. – Только подробно описывайте свои действия.

Нарсби с благодарностью посмотрела на меня.

– Первичный этап проводится в баритовой воде с пэ-аш от девяти до десяти… мы привели пэ-аш к девяти с половиной, как в вашем эксперименте…

Она помедлила перед стеклянной емкостью, заполненной прозрачной жидкостью. Глянула на Ди:

– Я растворяю?

Ди кивнул.

Нарсби быстро натянула резиновые перчатки. Положила кристалл в лоток, быстро промыла под струей воды. Взяла пинцетом и опустила в стеклянную емкость.

Драгоценный кристалл начал таять, исчезать.

– А ведь это мог быть дирижабль, – с грустью сказал почетный академик Вевид. – За такой кристалл торговцы многое бы дали…

– Дирижабли мы строить умеем, – отрезал Амонд.

Кристалл исчез.

– Двадцать секунд сепарируем органические цепочки в центрифуге при пяти тысячах оборотов… – Нарсби глянула на меня, я кивнул. Она перелила жидкость в другую емкость, закрыла ее и загрузила в массивный ящик. Нажала рычаг, загорелась лампочка, устройство басовито загудело.

– Гидроксид бария токсичен, вы не пробовали другие щелочные растворы? – спросил меня Вевид.

– Другие не подходят, – сообщил я. Знания Джагерда были во мне, все его неудачные эксперименты, мучительные поиски кристаллов или денег для их покупки, расчеты, догадки, споры… – Органические цепочки стабилизируются именно барием.

Нарсби вынула емкость, извлекла из нее что-то вроде мягкой губки.

– Добиться полного осаждения таким варварским способом невозможно, – буркнул Вевид.

– Каждая часть кристалла содержит всю информацию, – сказал Ди. В отличие от стражи (ну, за исключением любопытной Вик), он с интересом наблюдал за происходящим.

– Промываем губку и добавляем изомеразу… – продолжала Нарсби. – Кстати, позвольте восхититься выбором глютатиона в качестве промотора…

Кажется, они знали процесс в совершенстве. В статье Джагерд все описал очень подробно.

– Здесь хватит раствора на несколько применений, – сказал Ди, когда минут через пятнадцать все было закончено. В руках Нарсби держала пробирку с бесцветной жидкостью… которая, по идее, должна была передать нам заключенные в кристалле эмоции и смысл.

Но они ведь уже это делали, и результат оказался не столь впечатляющ!

Я помнил, что произошло со Слугами, изначально способными усваивать эмоциональное содержание кристаллов. Мой кристалл их убил, заставил покончить с собой, на время вернув человеческие эмоции. Среди нас, надеюсь, не было таких омерзительных монстров, и чужие чувства не вынудят нас прямо здесь наложить на себя руки.

Нарсби разлила жидкость в три пробирки. Спросила:

– Кто… первый?

– Хотите что-то добавить? – спросил Ди. – Мы все сделали правильно?

– Да, – пробормотал я.