Месяц за Рубиконом

Разумное решение. Энергетический подавитель вряд ли работает против столь примитивной конструкции…

Борта гондолы разлетелись, вспоротые лазерными лучами, серпантином посыпались на город. А следом за ними горстью конфетти устремились фигуры стражи.

Сто метров? Пожалуй, выдержат без парашютов…

Я засмеялся и прыжками побежал к тэни. Стандартная тактика боевых групп Прежних – уничтожение заложников при попытке их освобождения. Обычно они успевали.

Но в этот раз им придется пройти сквозь меня.

Глава четвертая

Жидкость была горько-соленой, густой, комковатой. Я узнал вкус еще до того, как пришел в сознание.

Питательный субстрат. Когда-то давным-давно, больше месяца назад, меня отпаивала им Дарина.

После того, как я первый раз убил уничтожителя, напавшего на Гнездо… Каким же страшным и сильным он тогда казался!

Я закашлялся, меня затошнило, но я выпил все, что поднесли к моему рту, до последней капли. Потом будто провалился куда-то во тьму. Потом мне снова дали субстрат, а вслед за ним воду.

Кажется, я выпил не меньше пары литров, прежде чем смог открыть глаза.

Они оказались обычные, человеческие. Я вернулся в свое прежнее тело. И, как ни странно, выжил.

Высоко надо мной парил потолок. На самом деле высоко, я лежал на жесткой кровати или кушетке в огромном зале. Под потолком висела внушительных размеров люстра из переплетенных полос белого металла и розового стекла, двери были широченными, окна витражными, пол из кусочков разноцветного дерева, сложенных вместе, будто мозаика. Мебель отсюда вынесли, но, судя по картинам на стенах, это был какой-то концертный зал или художественная галерея.

Стандартная процедура для полевого госпиталя – размещение в ближайшем заведении культуры. Школьные здания рекомендовалось занимать в случае крайней необходимости, медицинские учреждения вообще отвергались, как потенциальный источник заразы.

В зале стоял десяток коек, но все, кроме моей, уже освободились. Измененные восстанавливаются очень быстро. Однако простыни на койках были смяты, некоторые испачканы кровью и грязью, возле каждой койки высилась стойка с полупустыми флаконами и жгутами трубок. За победу над десантом Измененные заплатили своими жизнями.

Очень смутно я помнил, как стоял возле заложников-тэни, расшвыривая нападавших. Уничтожить пленных направили в основном чистильщиков, а эти мерзкие гибриды мало того, что живучи, они еще и плодятся непрерывно, прямо в ходе схватки.

Честно говоря, я был уверен, что в конце концов они меня сожрут. Видимо, помощь пришла практически сразу, как я потерял сознание.

У моей койки стояла молоденькая рыжая жница Эми.

Вот только комбинезон на ней был необычный, не черный, как у жниц, а темно-багровый.

Память услужливо подбросила мне таблицу цветовой идентификации Измененных.

– Поздравляю, Эми, – сказал я. – От простоватой жницы до могущественного инспектора… и всего-то за пару дней.

Эми кивнула, внимательно изучая меня. Лицо у нее оставалось все тем же, мягким и ласковым, почти человеческим. А вот в глазах многое изменилось. Ушли все оттенки синего, остался насыщенный рубиновый. Не те «красные глаза», которые бывают от усталости или выпивки, а глубокий темно-красный цвет.

Даже почти не страшно.

– Кто ты, Максим? – спросила Эми.

Я молчал.

– В том состоянии, в котором тебя нашли, не выжила бы и старшая стража, – сказала Эми. – Но ты шевелился и ел фрагменты чистильщика. Они грызли тебя, а ты ел их и восстанавливался.

Меня замутило, и я порадовался, что желудок пустой.

– И ты восстановился очень быстро, – продолжила Эми. – Не прошло и суток.

– Круто, – выдавил я.

– При этом семь энергетических фокусов поблизости от тебя были преждевременно истощены, – Эми замолчала, глядя на меня. Я пожал плечами, сел на кушетке. Посмотрел на себя. Да, я в своем теле. Даже не в образе тэни. И совершенно голый.

Впрочем, теперь это смутило бы меня в последнюю очередь.

– Я Максим Воронцов.

Эми поморщилась.

– Максим, Инсек настаивал на твоем уничтожении. Я взяла на себя ответственность за предварительный допрос. Ответь мне.

– Не надо меня уничтожать, – ответил я. – Я хороший мальчик… Где мой комбинезон?

– В животе у чистильщиков, – Эми отошла к одной из кушеток, бросила мне чистый комбинезон. – Хватит тянуть, объясняй.

Я влез в комбинезон, застегнул его. Посмотрел на Эми.

– Я был призван дважды. Я Защитник, Эми. Так я это называю.

– Такого не бывает, – сказала Эми твердо.

Закрыв на миг глаза, я поискал Гнездо… точнее – его местную форму, Форт.

Ощутил.

И сказал: «Объясните Эми, что так бывает».

Инспектор вздрогнула, будто ее пробил разряд тока.

Мы смотрели друг на друга, и поглощенный два дня назад смысл раскручивался во мне, считывая ее чувства.

– Не бойся, – сказал я мягко. – Я свой. Это не уловка Прежних. И… не экзамен… нет, не экзамен, проверка? Проверка Инсеков? Ты проходила ее трижды, прежде чем получила свою должность.

У нее задрожали губы.

Я подошел и взял ее за руку. Инспектор – это очень круто, это на уровне полного тактика. Эми имела полномочия, в чем-то превышающие права рядовых Инсеков. Но она за них дорого заплатила.