Месма

По приезде в город Вакулин отправился в похоронное бюро — оплатил гроб с доставкой, а на завтра — машину до кладбища. Гроб выбрал простой, сосновый, но — самый большой, ведь Августа при жизни очень высокая была. Заехал и в церковь, договорился со специальными бабушками, что бы поутру пришли прибрать покойницу… К ночи вымотался так, что еле-еле добрался до постели.

День похорон тоже выдался хлопотным. Утром пришли церковные старушки, которые сделали всё действительно на совесть. При этом они выставили Вакулина за двери и позвали его, когда всё уже было сделано. Прохор Михайлович даже поразился, когда вошёл в комнату: в гробу Августа выглядела как живая — словно спала. Между ее необычайно длинных пальцев, сложенных на груди, поставили свечку. Голову накрыли черным платом, и его тень чёткой полосой падала на бело мраморный лоб умершей. Прохор Михайлович завороженно смотрел на неподвижный, отмеченный печатью вечного покоя лик Августы, и никак не мог отвести от него глаз. Вдруг он вздрогнул, будто бы вспомнил что-то. Затем поспешно схватил фотоаппарат и принялся делать фотоснимки…

Бабушки наблюдали за безутешным фотомастером в молчании, но с явным неодобрением.

— Негоже покойницу-то на плёнку снимать, — сказала одна из них укоризненно. — Как бы не вышло чего.

— А что такого может из этого выйти? — покосился на нее Прохор Михайлович.

— Не знаю, родимый… Но не надо бы снимать, нехорошо это.

— Мы в поповские предрассудки не верим, — хмуро заметил Вакулин, в последний раз щёлкнув фотоаппаратом. — А вам спасибо большое, всё так аккуратно сделали…

— А как же! Старались мы, кормилец… дело-то святое!

Вакулин расплатился со старушками и они ушли, очень довольные.

Когда приехала машина, Прохору Михайловичу пришлось нанимать мужиков с улицы, чтобы поставить гроб в кузов. Он не хотел привлекать к этому соседей — пусть они не знают ничего. Мужикам с улицы, естественно, тоже пришлось заплатить.

Наконец приехали на кладбище. Федор с Петрухой, оказывается, действительно ждали приезда Вакулина, как и обещал Фёдор. Старший могильщик приветственно махнул ему рукой, но Прохор Михайлович оставил этот жест без внимания. Для него Фёдор был не более, чем хапугой, бессовестно и нагло наживающимся на людском горе.

— Могила готова? — спросил Вакулин не слишком вежливо.

— А как же, земляк! Всё, как уговаривались…

— Так поехали!

— Э нет, погоди… Сначала расчёт, потом оформление, а засим уже и сам товар.

— Это какой еще товар? — насторожился Вакулин.

— Ну как какой… — хитро прищурился Федор. — Мы тебе, земляк, ведь что предоставляем? мы тебе предоставляем похоронные услуги. А что такое услуги? такой же товар, как и всё остальное, как хлеб, скажем, мебель или одежда! Так во всём мире дела делаются! так-то… земляк!

«Ишь ты… — подумал Прохор Михайлович с долей презрения. — Капиталисты хреновы! Огэпэушников на вас больше нет…»

Он вылез из машины и отправился за Фёдором в тот самый домик, в котором был накануне. В домике они остались вдвоем: Петруха сел в машину, чтобы показать дорогу водителю.

Прохор Михайлович выложил деньги на стол.

— Вот это за могилу… это вот за всё остальное… итого триста пятьдесят, — бубнил под нос Прохор, выкладывая на стол денежные купюры.

Фёдор деловито пересчитал деньги и спрятал в карман телогрейки. Тем временем Вакулин достал из потёртой клеёнчатой сумки две банки кильки в томате.

— Вот… — сказал он, кладя их на стол. — Водку я вам вчера приносил, надеюсь, не забыли?

— Не забыл, земляк, не забыл. А на крест деньги не сдаёшь, что ли?

— Ну так крест стоит сто рублей, как вы сказали, а у меня больше денег нет.

— Ну, а вообще крест ставить будешь? Деньги — они такие, сегодня их нет, а завтра есть, или наоборот. Если крест ставить будешь, я тебе подберу недорогой, но прочный; приедешь — оплатишь. Как, подбирать будем?

— Будем, — отозвался Прохор Михайлович. — Только позже…не сегодня. Сегодня мне Авгу… то есть… Марию похоронить надо.

— Ну, коли так, давай хоронить твою Марию… Паспорт не забыл?

— Я же сказал, нет у нее паспорта! — вытаращил глаза Вакулин. — Вообще документов нет, кроме справки об освобождении…

— Да твой паспорт нужен, твой, земляк! Покойница без документов — кто ее хоронит? Я, что ли? Ты и хоронишь, а я так просто — помогаю тебе! паспорт давай, я тебя сюда вот впишу. И если потом вопросы какие возникнут, по твоим паспортным данным тебя и найдут, как миленького! Вот и всё…

— А, вон вы о чём, — ответил Прохор, доставая паспорт. — Вот, пишите…

Федор аккуратно вписал в амбарную книгу все паспортные данные Вакулина. Потом потребовал данные умершей, и Прохор Михайлович дал ему справку об освобождении. Закончив оформление нового обитателя погоста, Федор поднялся и повел Вакулина к свежевырытой могиле.

Машина была уже там, а Петруха дожидался возле могилы. Изнывающий от безделья водитель заметно оживился, когда увидел наконец-то появившегося Вакулина.

— Эй, хозяин, когда отпускать будешь? — крикнул он, не выходя из кабины. — Мне за стояние денег не платят, мне ехать надо.

— Сейчас поедешь, — хмуро ответил Прохор.