Месма

— Ой, и правда! — испугался Сергей Петрович. — Господи… Галочка, прости ты меня, старого дурака, и впрямь ведь брякнул не подумавши…

— Ничего… — Галя попыталась улыбнуться, но улыбка вышла вымученной и печальной. — Мне приятно, что вы рады меня видеть.

— А то как же! — встрепенулась хозяйка. — Галочка, да ты раздевайся… Посиди с нами, ужинать сейчас будем. Плащ вон в коридор повесим, сама вот к столу садись.

— Спасибо, тётя Маруся. Я и впрямь присяду, а то ведь прямо с вокзала…

Галя сняла с плеч чёрный плащ, сбросила его на руки Марии Андреевне, стянула с рук чёрные облегающие перчатки. На белых крупных пальцах ее блеснули длинные тёмно-красные ногти.

— Я ведь телеграмму вашу неделю назад как получила, — грустно заметила она, присаживаясь к столу. — Ну… пока билет достала, пока собралась, то да сё… Вот только сейчас и приехала. Даже на опознание вот… видите, не успела.

— Ну и ладно! — махнула рукой соседка. — И не надо тебе, родимая. Негоже тебе мать такой видеть, в морге ее опознавать. Я ее там опознавала…Ужасно это, Галочка…А для тебя Тонечка пускай останется пригожей, да ладной. И хорошо, что ты к ней не успела. Мы вот тут ее похоронили по-христиански, всё как положено, справили, в церкву сходили, молебен за упокой души рабы Божьей Антонины заказали… А ты вот, миленькая, на могилку теперь сходишь, цветочков ей принесёшь, да помолишься за душеньку ее грешную… вот и ладно будет!

— Спасибо вам, тётя Маруся… огромное спасибо! Что бы я без вас делала…

— Да будет тебе! Мы-то с матушкой твоей душа в душу жили, сама знаешь. Вот только…

— Что вы, тётя Маруся? — участливо спросила Галя.

— Не уследила я за нею. Не усмотрела! — плачущим голосом проговорила соседка. — Раньше, бывало, каждый день мы с нею виделись: то она ко мне, то я к ней… А тут, как назло — неделю ее не видала! Как она, чем жила, о чём думала? Как на грех, дела всякие разом навалились, днями крутилась, как белка в колесе! Вот и не уследила за матушкой твоей! А она тосковала очень… Всё вас с Владиком ждала… Где, говорит, мои детки милые, не едут и не едут, а ведь обещались. И мне про то всё говорила, да жалилась… а я-то дура крепколобая, всё отмахивалась — мол, обещали, так жди себе, приедут…А она-то, бедненькая, умолкала и уходила к себе грусть-тоску свою мыкать… Кто ж знал-то, что вот так всё обернётся! Ох, вот горе-то какое приключилось, горе-горюшко лютое!..

И Мария Андреевна заплакала. Смущённый Сергей Петрович только пробормотал себе под нос:

— Да полно тебе, мать… ты-то что могла сделать? Чужая душа — потёмки. И нечего теперь себя винить: знали б, где упасть, соломки бы постелили. Чего уж теперь…

И он беспомощно взглянул на Галю.

Галя успокаивающе положила свою округлую крупную ладонь на склонённую голову плачущей соседки.

— Ну что вы, тётя Маруся! — растроганно сказала она. — Полно вам себя винить. Тут только я могу быть виновата — мне не следовало уезжать из города. Надо было оставаться в Краснооктябрьске.

— Да полно тебе, милая! — враз подняла голову Мария Андреевна. — Что ж, тебе и учиться не надо было, что ли? Неужто здесь, в дыре-то нашей век вековать! Всё правильно ты делала — жизнь есть жизнь, и у каждого она своя. А не уехала бы ты, так и Владика свово никогда бы не встретила! Парень-то какой, ведь золото, а не парень! Как там у вас с ним, всё нормально, не ссоритесь, не ругаетесь?

— Нет, тётя Маруся, — многозначительно улыбнулась Галя, — не ссоримся. У нас с ним любовь и полное взаимопонимание.

— Ну и слава Богу!..А теперь давай ужинать! Всё у меня готово…

— Да что вы, тётя Маруся! Я ведь так, на минутку зашла…

— Перестань, Галка! Ты небось не куда-нибудь, а домой приехала! Вот нет с нами больше Тонечки, так я теперь тебя привечать буду! Чай, ты нам с Петровичем-то с детства как родная…

Галя поняла, что возражать бесполезно, да и не хотелось возражать. Тем более, что тётя Маруся всегда готовила отменно.

После ужина Мария Андреевна сказала:

— Галочка… ты на кладбище-то завтра поедешь?

— Ну да… — робко ответила Галя. — Хотела вот сегодня, да видите, к вам зашла и засиделась.

— Ну и ничего! Ну и правильно! Ночь поспишь дома-то, а поутру с тобой и съездим!

Мой-то неугомонный на работу отправится, а мы с тобою Тонечкину могилку навестим. А сейчас тебе, наверное, и отдыхать пора. Ключей-то от квартиры у тебя нету? Я тебе сейчас те дам, что Тонечка мне завсегда оставляла… Сейчас…

Она шустро вскочила и побежала в комнаты. Галя проводила ее тёплым взглядом.

— Тётя Маруся и сейчас такая же шустренькая и беспокойная, как раньше, — сказала она ласково.

— Ну, а как же, Галочка! — отозвался Сергей Петрович. — На том и стоим! А коли крутиться не будешь, так и вовсе мхом зарастёшь…

Мария Андреевна вернулась с ключами.

— Пойдём, милая! Я тебе сейчас всё расскажу-покажу, да во всём полный отчёт дам!

Женщины вышли в коридор.

Мария Андреевна отперла входную дверь и отстранилась, пропуская Галку вперёд.