Мессия Дюны. Дети Дюны

«Языки устроены так, чтобы отражать специализацию образа жизни. Каждая такая специализация распознается по словам языка, по его допущениям и по структуре предложений. Обратите внимание на знаки препинания. Специализация представляет в этом отношении те места, где останавливается жизнь, где движение перегораживается плотиной и застывает». Он увидел Сабиху, как мастера, который по праву создает свои видения, и каждый человек несет в себе те же возможности. Но ее можно лишь презирать за ее видения во время оргий с Пряностью. Они причиняют беспокойство, их надо отставить, забыть, сделать это обдуманно и с ясным намерением. Ее соплеменники молятся Шаи-Хулуду, потому что червь доминирует в большинстве их видений. Они молят о росе на краю Пустыни, потому что влага является условием их выживания. Тем не менее они спокойно делают свои состояния на Пряности и запускают песчаную форель в открытые каналы. Сабиха грубо вторглась в его видения, но в ее словах он уловил светлый сигнал: она зависима от абсолютного, ищет конечных пределов, и все потому, что не может совладать с жесткостью ужасных решений, касающихся ее собственной плоти. Она столь однобоко рассматривает свою вселенную, превращает ее в застывший шар только потому, что ее страшно пугает альтернатива.

В противоположность этому Лето чувствовал в себе чистое движение сущности. Он был оболочкой, собирающей бесконечное множество измерений, и, поскольку охватывал их взглядом, мог принимать ужасные решения.

Как делал мой отец.

– Ты должен это съесть, – настаивала Сабиха, все больше и больше раздражаясь.

Теперь Лето видел все свои нити и понимал, какой из них надо следовать. Моя кожа больше не принадлежит мне. Он встал и завернулся в накидку. От соприкосновения одежды с телом, не прикрытым защитным костюмом, возникло странное ощущение. Босые ступни ощущали шероховатость пола, сплетенного из пряных волокон, между которыми застряли песчинки.

– Что ты делаешь? – спросила Сабиха.

– Здесь очень плохой воздух. Я хочу прогуляться.

– Ты не сможешь убежать, – сказала она. – В устье каждого каньона сидит червь. Если ты минуешь канал, то черви учуют тебя по влажности. Эти черви очень бдительны, не то что Пустынные черви. Кроме того… – какой злорадный у нее тон! – …у тебя нет защитного костюма.

– Тогда что ты так волнуешься? – спросил он, удивляясь тому, что мог вызвать у нее такую живую реакцию.

– Потому что ты не ешь.

– А ты за это будешь наказана?

– Да!

– Но я уже и так перенасыщен Пряностью, – сказал он. – Каждый момент передо мной возникают видения.

Босой ногой он указал на чашу.

– Вылей это в песок. Кто узнает?

– Они следят, – прошептала Сабиха.

Лето покачал головой, изгоняя из своих видений эту женщину и чувствуя, как его охватывает чувство полной свободы. Нет нужды убивать эту бедную пешку. Она танцует под чужую музыку, не зная даже движений танца и веря, что может в какой-то мере разделить власть алчных пиратов Шулоха и Якуруту. Лето подошел к двери и взялся за занавеску.

– Когда придет Мюриз, – сказала она, – он очень рассердится из-за…

– Этот Мюриз – торговец пустотой, – отозвался Лето. – Моя тетка высосала из него все, что могла.

Она поднялась на ноги.

– Я пойду вместе с тобой.

Он подумал: Она помнит, как я сбежал от нее. Сейчас она чувствует, что может и на этот раз не удержать меня. Все ее видения смешались в ее мозгу. Но она не будет прислушиваться к этим видениям. Она, должно быть, думает: «Как он сможет обмануть сторожевого червя в каньоне? Как он выживет в Танзеруфте без защитного костюма и фримпакета?»

– Я должен идти один, чтобы спокойно посоветоваться со своими видениями, – сказал он. – Ты останешься здесь.

– Куда ты пойдешь?

– К каналу.

– По ночам песчаные форели выходят оттуда стаями.

– Они не съедят меня.

– Иногда прямо к воде спускается червь, – сказала девушка. – Если ты захочешь пересечь канал… – Она замолчала, стараясь придать своему голосу угрожающие нотки.

– Как я смогу оседлать червя без крюков? – спросил Лето, думая, может ли она сохранять хотя бы осколки своих видений.

– Ты поешь, когда вернешься? – спросила Сабиха, снова опускаясь на корточки возле чаши и помешав ее содержимое лопаткой.

– Всему свое время, – сказал он, зная, что она не сможет распознать, когда он незаметно использует Голос для того, чтобы вложить свои желания в ее решения.

– Мюриз придет и посмотрит, были ли у тебя видения, – предупредила она Лето.