Месть

Молча Лили поднялась на лифте на нужный этаж, прошла через пункт контроля и поспешила в свой кабинет, глядя в пол и не обращая внимания на доносившиеся из дверей других кабинетов телефонные звонки и стрекотание принтеров, выплевывавших копии документов. Кто-то окликнул ее по имени, но она, сделав вид, что не слышит, ускорила шаги, прислушиваясь к бешеному сердцебиению, которое сотрясало все ее тело. В ее кабинете было темно, как и в холле перед ним. Она включила свет и прежде всего решила удостовериться, что всё на месте и никто не рылся в ее отсутствие в бумагах. Все лежало на прежнем месте, кажется, никто не проявил интереса к содержимому ее служебного стола. Лили села на мягкий стул у стола и расслабилась, в ту же секунду почувствовав себя в безопасности. Это место, которое она любила, это работа, ради которой она жила, это ее надежное убежище. Здесь она уважаемый профессионал. Здесь она полноправная личность.

— Доброе утро. — В кабинет энергичной походкой вошел Клинтон и сел перед ее столом. — Как вы себя чувствуете? Уж не грипп ли вас поразил?

Он ничего не знал. Слава Богу, подумала она. Клинтон совершенно не умел скрывать свои мысли.

— Сегодня уже все нормально, осталась только небольшая слабость. «Скажи ему что-нибудь еще!» — кричал ее мозг. В этот момент ей привиделась совершенно фантастическая картина — она стоит совершенно голая, и с ее рук стекают струйки крови ее жертвы. — Итак, вы, кажется, пошли на повышение, правда, пока вы лишь исполняете обязанности начальника отдела, но впоследствии вы, видимо, продвинетесь. Вы довольны своим назначением?

— Да, но вернуться опять к этим дурацким делам после того, как я успел почувствовать вкус к более интересным вещам. — Он состроил гримасу отвращения, правда лицо его тут же оживилось. Он взволнованно подался вперед. — Да, чуть было не забыл, все это произошло вчера, когда вас не было. Эрнандес убит. Вы могли бы предположить такой поворот дела?

Может быть, Клинтон заманивает ее в ловушку, подумала она. Может быть, он и сам не знал, что играет роль капкана?

— Эрнандес? По какому делу он проходил?

— По делу проститутки. Это тот Эрнандес, которого я отпустил позавчера. Мне вчера позвонили из окснардского полицейского управления и расспрашивали об этом деле. Они думают, что его застрелили из проезжавшей машины — какие-то бандитские разборки. Как бы то ни было, кто-то сэкономил налогоплательщикам кучу денег.

Стараясь сохранить спокойствие, Лили изо всех сил вцепилась в подлокотники стула. Ее охватила паника. Значит, полицейский следователь интересовался подробностями дела Эрнандеса. Может быть, Клинтон сообщил им, что она брала с собой дело Эрнандеса и что убит он был как раз тогда, когда папка находилась у Лили. Что она может теперь сказать в свое оправдание? У нее слегка помутилось в голове, она представила себе, как они празднуют вечеринку по поводу сэкономленных долларов налогоплательщиков, бросая в воздух конфетти, а в середине пиршественного зала стоит на столе гроб с телом Эрнандеса. Обнаружив на столе лежавшие под папкой очки, которые она забыла уходя, она водрузила их на нос и стала перекладывать с места на место бумаги, лежащие на столе.

— Следователи интересуются пострадавшей, проходящей по этому делу. Они решили допросить женщину, но произошла весьма странная вещь — она исчезла и ее до сих пор не могут найти.

Пока Клинтон продолжал свое повествование, Лили начала выстукивать ручкой по столу бешеный ритм. Заметив, как изменилось выражение его лица, Лили прекратила барабанную дробь.

— Что же здесь странного? Она шантажистка и, поняв, что ничего не добьется, исчезла. В этом нет ничего необычного. — Лили чувствовала, что в ее голосе проскальзывают раздражение, злость и волнение.

— Да, кажется, я засиделся, у вас еще масса дел, — проговорил он поднимаясь.

— Нет, мне интересно, продолжайте… заканчивайте то, что вы начали рассказывать. — Чтобы он не видел ее рук, Лили положила их на колени.

— Ну вот, короче, она пропала и оставила двоих детей, и, как рассказал следователь, по отзывам сестры пострадавшей, последняя была очень заботливой матерью. Профессии у нее нет, и она пошла на панель, чтобы заработать денег на своих детей. Так вот, дети не имеют никакого понятия, где она находится. Теперь примите во внимание, что она заявила на Эрнандеса и он был арестован через четыре дня после этого. Ее же никто не видел с самого момента его ареста.

Сцена изнасилования с беспощадной четкостью привиделась Лили, на верхней губе ее выступил пот, когда она вспомнила нож в его руке и слова: «Слизывай кровь поганой шлюхи».

Она прижала к щеке руку, грея зубы, как компрессом.

— Полагают ли полицейские в Окснарде, что он мог убить ее, чтобы она не выступила свидетельницей обвинения? Произвели ли они обыск в его доме в поисках вещественных доказательств?