Месть

—  У Сезара начались неприятности. — Бруну порылся в вырезках и нашел нужную. — Смотри, что пишут: «Взрыв произошел из-за нарушений правил безопасности, а проводился он под личным руководством Сезара Толедо». Его компания начала терять заключенные контракты.

Тогда Марта вспомнила, что ее отец, который создал компанию и руководил ею иного лет, был очень недоволен зятем, пытался уговорить его уйти из компании, чтобы не компрометировать ее. Но Сезар не сделал этого, он боролся, изо всех сил доказывал свое право руководить ею.

—  А ты знаешь, как он боролся? Вот; — Бруну поднес к ее глазам газету, — обрати внимание на дату, ровно два месяца спустя после взрыва. Те же газеты называют Сезара героем, поборником семьи, справедливости. И все это потому, что он выступил в суде против одного молодого парня, который убил свою жену и ее любовника. Знаешь, кто был этим парнем?

Марта вздрогнула всей телом. Она знала имя этого человека, но молчала, ибо не в силах была вымолвить и слова.

— Да, Марта, ты права. — Бруну не сводил глав с ее помертвевшего лица. — Парня звали Жозе Клементину да Силва. И твой муж воспользовался этой трагедией, чтобы выступить в героической роли борца с преступностью, чтобы Толедо-герой затмил Толедо-злодея, каким Сезар воспринимался после взрыва на шахте и гибели людей.

Марта не забыла, как вскипел, обезумел Сезар, когда, возвратясь с работы, застал Бруну у них дома, услышал его слова. Он опять стал говорить о своей борьбе за справедливость, о ненависти к убийце да Силва. Но Бруну даже не стал вступать с ним в беседу, счел это бесполезным, — в словах Сезара не было ничего нового, все та же старая пластинка двадцатилетней давности.

Бруну ушел, а взбешенный Сезар принялся обвинять его и в искажении фактов, и в подлоге, но едва взгляд Сезара упал на разложенные вырезки из газет, он сразу как-то сник. Последнее, что он тогда сказал Марте как самый главный аргумент против фактов Бруну: «Он просто хочет поссорить нас навсегда! Разве ты этого не понимаешь?»

— Слушай, Сезар! Двадцать лет назад ты оказался в очень непростом положении. Мы были женаты десять лет, а ты все стоял за спиной у моего отца, был его тенью. Я видела, что такое зависимое положение тебе невмоготу, и попросила отца передать компанию тебе в управление и, более того, дать ей твое имя: «Строительная компания Сезара Толедо»! Он из любви ко мне выполнил мою просьбу, но мы же знаем, что всем по-прежнему заправлял он. Я не отрицаю твоих сегодняшних заслуг. После смерти отца ты стал настоящим руководителем, компания процветала до этого последнего времени. Но тогда, двадцать лет назад, отец имел к тебе очень серьезные претензии. Для тебя не секрет, что отец считал тебя виновником аварии на шахте, да и вся газетная шумиха вокруг твоего имени очень вредила делам компании. А ты держался, старался изо всех сил доказать, что ты не таков, каким представляла тебя пресса. И вот тут случается это убийство. Посмотри на меня, Сезар, и скажи правду. Ты не воспользовался несчастьем Клементину, чтобы поправить свое ужасное положение? Я хочу знать правду!

И сейчас, спустя две недели после их разговора, Марта могла без запинки повторить все свои слова до единого. Потому что до сих пор не получила на них того ответа, который ждала.

Тогда он ушел от ответа, принялся обвинять Марту в предательстве... Марта не выдержала, поднялась и уехала к Бруну. Ей казалось, что он недоговорил ей много важного.

— Я не хочу ни в чем обвинять твоего мужа. Марта. Да и тебе не стоит так сразу подозревать его во всех тяжких грехах. Но я давно не могу избавиться от ощущения, что Сезар не совсем тот человек, за которого мы все его принимаем. Он не хуже, не лучше — он просто иной. Какой? Я не знаю…

— Я хочу разобраться...

И Марта разбиралась все дни и ночи напролет.

Но тогда, вернувшись от Бруну, она познала к себе Луизу и выслушала еще одно признание. Плача, Луиза поведала ей свою историю, как, узнав о взрыве на шахте и девочке-сироте, приехала в Риу-Негру, свой родной городок, нашла Анжелу в приюте и удочерила ее. Жили они тогда в доме сестры Луизы, а работать она пришла к ним. От Энрики она узнала, что в их университете есть специальные стипендии для сирот, и она приложила все силы, чтобы Анжела поступила туда. Там они и познакомились с Энрики.

На все вопросы Марты Луиза отвечала не задумываясь. «Почему ты молчала, что Анжела твоя ДОЧЬ?» «Боялась, что вы запретите сыну дружить с дочерью прислуги». — «Почему молчала Анжела?» — «Я запретила ей говорить об этом, хотя она порывалась несколько раз... Я так мечтала, что они с сеньором Эирики будут когда-нибудь вместе...» Слезы душили Луизу, говорить ей было трудно, и Марта прекратила допрос, но думать об этом не перестала.

Думать, думать... Марте хотелось закрыть глаза, заткнуть уши, чтобы уйти от всех проблем, зажить по-старому, дружно и ладно.