- Вашу привратницу зовут Анджела?
- Ее зовут Анджела Конфорти, меня - Ричард Стил, а ваше имя - Дерьмо. Как вы меня нашли? Кто вам сказал?
- Я ваш секрет никому не выдам, но вам стоило бы быть в курсе, что не меньше трети криминального сообщества этого города знает о месте жительства мистера Стила.
- Какого черта вам еще надо, Фонеска?
Я посмотрел на него.
- Вы убили Дуайта Хэндфорда? Не то чтобы мне это было очень важно, просто хочу знать наверняка. У меня все равно нет никаких доказательств, и это останется между нами. А вы всегда сможете отказаться от своих слов.
- У вас может быть микрофон или диктофон, - сказал он.
- Давайте по-дружески. Обыщите меня.
- Тогда идем в один из кабинетов.
- Оттуда я могу не выйти.
- Я не совсем спятил, чтобы убивать вас здесь.
Я прошел за ним через расположенный слева вестибюль, где за двумя столами играли в карты. В дальней стене было две двери. Мы вошли в правую, Пираннес включил свет, подошел ко мне и ощупал без лишней деликатности.
Комнатка была маленькая, с красивыми обоями и мебелью в старинном французском духе, освещенная миниатюрными бра.
- Я не убивал Хэндфорда, - сказал он. - Так же как и Тони Спилца. Девчонка наврала, что я был там. Я кое-что вам скажу, Фонеска.
Он снова начинал раздражаться, а это не предвещало ничего хорошего.
- Я скажу вам, что я думаю, - продолжал он, наставив на меня указательный палец. - Я думаю, что Хэндфорд меня подставил. Я думаю, что он пришел за девчонкой, когда меня не было. Я думаю, что он убил Тони, возможно не без ее помощи. Он велел ей сказать, что я при этом присутствовал. Поэтому если бы кто-то не убил Хэндфорда, я сделал бы это своими руками. Но я не успел.
- Оставьте Адель в покое, - сказал я.
Он затрясся от хохота и даже немного закашлялся. Наверное, я выглядел очень смешно.
- Вот бы никогда... - Он подавил смех и остановился, чтобы вернуть себе свой голос и свой гнев. - Я не только не взял бы ее обратно, но никогда в жизни не подошел бы к ней. Она могла бы убить клиента, могла бы убить меня. Но я скажу вам, что мне нужно и что обеспечит ее безопасность.
- Что?
- Деньги, которые я за нее заплатил, - сказал он.
Он провел рукой по волосам и стал совершенно серьезен.
- Сколько?
- Очень мало. Хэндфорд сильно продешевил: всего восемь тысяч. Он не знал, сколько мог получить. Так что меня устроят восемь тысяч. Я буду очень любезен и не попрошу ничего из того, что мог бы на ней заработать.
- Вы человек принципа, - сказал я.
- За сарказм вы когда-нибудь заплатите жизнью.
- Я думал, я уже покойник.
- Нет. Вы мне нравитесь. Я мог бы предложить вам работу, но навряд ли вы примете предложение, да и я не стал бы вам доверять. Поэтому я согласен взять восемь тысяч завтра, около полудня. Вас оставят в живых, а девчонку в покое.
- Что вы можете представить в качестве доказательства того, что я могу доверять вам?
- Это просто, - сказал он. - У меня нет причин говорить неправду. Если бы я хотел убить вас, мой человек подождал бы вас у двери, прошел бы за вами к вашему чудесному автомобилю, преспокойно прикончил бы вас, сложил в багажник...
- Я не поместился бы, это «Гео».
- Тогда засунул бы вас под заднее сиденье, - сказал он. - Вывез вас, улыбнувшись Анджеле, и оставил бы где-нибудь в тихом покойном месте.
- Как он вернулся бы назад?
- Вы всегда так рассуждаете? - спросил Пираннес с улыбкой.
- Почти всегда. Не могу остановиться.
- За ним ехала бы другая машина, подобрала бы его и отвезла в другое место. Есть еще вопросы? Не советую вам выводить меня из терпения.
- Куда я должен доставить восемь тысяч?
- На центральную почту. В двенадцать ноль-ноль. Вас будет ждать женщина в белом платье, блондинка. Молодая, красивая. Деньги наличными, в конверте. Если деньги будут как-то помечены - вы на том свете. Хотите умереть за восемь тысяч?
- Нет, - сказал я.
- А у вас есть эти деньги?
- Сейчас нет, но я их достану.
- Вы же понимаете, что мне не нужны восемь тысяч. Но я должен их забрать.
- Дело принципа.
- Именно. А теперь идите прочь и никогда не возвращайтесь. Никогда больше не ищите меня и забудьте, что были со мной знакомы.
- Знаком с кем?
Он улыбнулся и потрепал меня по шее, не очень ласково.
- Правильный вопрос. Через три минуты вы должны быть на Проктор-роуд.
Я вышел. В дверях я никого не заметил, но это не значило, что там никого не было. Меньше чем через две минуты я ехал назад по Проктор-роуд.
Было темно, но еще не поздно. Я поехал к Фло. В доме горел свет. Ее джип стоял, вероятно, в гараже.
Она открыла дверь через несколько секунд после того, как я позвонил. В руке она по-прежнему держала стакан.
- Льюис? Ты что, приехал проверить меня?
- Нет, Фло.
- Понюхай, пожалуйста, и попробуй. - Она сунула стакан мне под нос. Я понюхал и попробовал.
- Джинджер-эль.
- Севен-херен-ап! - отрезала она. - Проходи.
На Фло была голубая рубашка на пуговицах и сатиновая юбка. По дому разливался чей-то знакомый голос, напевая что-то про розу Сан-Антонио.
- Рой Роджерс, - пояснила Фло. - Недооцененный талант, хотя его очень любят на Западе. У тебя есть новости? Выпьешь что-нибудь?
- Пить не буду, спасибо.