Месть

— Да, — сказал Авнер. — Но в моей ситуации, «приехать» — это значит поменять страну. — Он замолчал, точно у него перехватило дыхание, и ждал, чтобы Андреас прервал это молчание.

— Хорошо, — сказал Андреас, — ты не должен рассказывать все по телефону. Как у тебя с деньгами?

— Все в порядке, — ответил Авнер. Завязка его пьесы, кажется, удалась. — Единственное, что у меня есть, это деньги. И много.

— Ты в Цюрихе? — спросил Андреас. — Неважно, где бы ты ни был, поезжай в Цюрих. Позвони человеку, которого зовут Лензлингер[38]. — Он назвал фамилию по буквам и дал Авнеру номер телефона. — Скажи ему, что ты от меня. Он тебе поможет. — Андреас опять помолчал, затем спросил: — Когда ты сказал, что у тебя много денег, ты не шутил?

— У меня горы денег, горы, — сказал Авнер. — Об этом не беспокойся. Спасибо. Я позвоню тебе позже. — Он повесил трубку, закончив разговор.

В тот же день Авнер позвонил по телефону, который дал ему Андреас, и выехал поездом в Цюрих. На вокзале его ждал шофер, одетый в форму, и через двадцать минут Авнер уже входил в ворота красивой виллы в тихом аристократическом районе. Дом был окружен низкой каменной стеной с чугунными ажурными воротами посередине. Две огромные плакучие ивы раскинули свои ветви по стене.

Войдя в кабинет, Авнер испугался. Ему показалось, что навстречу ему с ковра поднимается молодой леопард. Лензлингер объяснил, что это оцелот, который живет у него в доме.

— Не бойтесь, — сказал он улыбаясь.

Лензлингер оказался человеком небольшого роста, с маленькими руками и крошечными глазками.

Одна из стен в его сумрачном, отделанном деревянными панелями кабинете, была сплошь увешана африканскими масками и оружием.

Оцелот, может быть, опасности и не представлял. Но о его хозяине этого сказать было нельзя. Он потребовал тысячу долларов за каждую Беретту-22 с тремя обоймами и от двух до трех тысяч долларов за паспорт — в зависимости от страны. В 1972 году это было непомерно дорого, даже по ценам черного рынка. Однако Авнер уплатил, не моргнув глазом.

В тот момент ему не нужны были ни семь револьверов, ни пять паспортов, которые он купил. Но запертые в женевском сейфе, они никому помешать не могли. Во всяком случае первый контакт был завязан. Он приобрел документы и оружие через час после своего телефонного звонка, затратив на это не больше усилий, чем на покупку яиц в супермаркете. Кроме того, он пользовался тем же источником, что и террористы.

После заключения сделки Авнер уплатил половину наличными и договорился что «товар» будет доставлен через сорок восемь часов в Женеву к условленному месту — закусочной у площади Клебер. Авнер рассчитывал, что за это время Лензлингер успеет сообщить обо всем Андреасу.

Для того чтобы проникнуть в этот мир, одних контактов, дружбы или всяких хитроумных планов было недостаточно. В первую очередь нужно было доказать, что ты серьезный партнер в бизнесе. Отталкиваясь от этого, можно было рассчитывать на дальнейшее укрепление этих связей.

Три дня спустя, звоня Андреасу из аэропорта во Франкфурте, Авнер решил до поры до времени никаких объяснений ему не давать. Он знал, что в конкретной ситуации сможет лучше сориентироваться.

Лензлингер, разумеется, немедленно сообщил Андреасу, что его друг приобрел кое-какие вещи и с легкостью уплатил за них почти двадцать тысяч долларов наличными. Андреас, по-видимому, уже сочинил для себя версию о делах Авнера. Если окажется, что эта версия ему подходит, он будет в дальнейшем ее придерживаться.

— Лензлингер говорит, — сказал Андреас позднее, за чашкой кофе, — что ты хочешь создать небольшую армию.

Авнер рассмеялся. Ивонна накормила его еще одним обедом, притом изысканным, хотя и заметила, как бы между прочим, что он сделан на скорую руку. Зеленоглазая красавица, с прекрасной фигурой, она казалась не на своем месте в этой скромной квартире с одной спальней, обставленной скандинавской мебелью. У дверей стояли два чемодана. Авнер еще в первый свой визит попробовал толкнуть один из них ногой. Чемоданы явно были набиты вещами, плотно упакованными и подготовлены на случай срочного отъезда.

Квартира не подходила не только Ивонне, которая была бы куда больше на месте на вилле, подобной той, что была у Лензлингера, не подходила она и Андреасу. Авнер хорошо помнил дом его детства.

Да нет, не армию.

Андреас тоже рассмеялся, но продолжал наблюдать за Авнером. Затем он бросил в сторону Ивонны взгляд, который явно показывал, что он хочет остаться наедине со своим старым другом.

— Похоже на то, что ты и посыльному хорошо платишь, продолжал Андреас, когда Ивонна вышла.

Авнер кивнул. Однако быстро в этом мире путешествуют новости, удивился Авнер. Он действительно дал пять стодолларовых бумажек молодому человеку, который доставил ему чемодан от Лензлингера в Женеву. На самом деле он не знал, сколько надо было дать, но учел, что и посыльные подвергаются немалому риску.

— Если ты владеешь машиной, печатающей деньги, — сказал Андреас, — я бы одолжил ее у тебя на несколько часов.

— Если бы она у меня была, — ответил Авнер, — я бы дал ее тебе даже на целый день.