Месть амазонки

— Откровенно говоря, да, — признался Тигр. — Я уже привык, что на каждое мое слово ты произносишь три.

— Просто я поняла, что это бесполезно и ты все равно сделаешь по-своему. Надоело в пустую сотрясать воздух, — небрежно пожала плечами Лин.

— Ты быстро учишься, амазонка. Это хорошо, — улыбнулся Тигр, ласково прижимая девушку к себе.

— Я знаю, что ты лучший. Лучший во всем, от войны до любви. Так у кого же мне еще учиться, как не у лучшего? — улыбнулась Лин, плотнее прижимаясь к нему.

Они замолчали. Верный Сапсан вез их по уже знакомым улицам города ровным, спокойным шагом, словно стараясь сохранить то хрупкое состояние покоя и близости, которое вдруг возникло между ними. Повесив повод на луку седла, Тигр еще крепче прижал к себе Лин и, опустив голову, с удовольствием вдыхал запах ее волос.

Откинувшись ему на грудь, Лин прикрыла глаза и наслаждалась покоем, который создавали его огромные, сильные руки. Ей казалось, что это ощущение ушло давным-давно, еще в те времена, когда она играла вместе с выводком волчат в келье старой Верховной.

* * *

Получив разрешение совета, Верховная вернулась в свою келью и, медленно усевшись в кресло, тряхнула серебряным колокольчиком. Услышав легкие шаги рабыни, она тихо приказала:

— На псарне молодая волчица принесла двух волчат. Пусть ее приведут сюда и принесут разноглазую.

Молча поклонившись, девушка унеслась исполнять приказ. Спустя некоторое время она вернулась, неся на руках крошечного младенца. Следом в келью ввалились два воина. Одна держала в руках волчат, другая вела волчицу. Зверя поймали в лесу несколько недель назад. Волчица была беременна, и ей сохранили жизнь. Хищницу вели на длинной палке, к концу которой крепилась скользящая петля.

— Подведи ее, — приказала Верховная, но воин, державшая зверя, начала возражать:

— Это неразумно, Верховная. Она дикая и может броситься.

— Заткнись и делай, что говорят. Глупая курица, — прорычала старуха, разом отбив охоту спорить.

Подтащив упирающегося зверя к жрице, девушка напряглась, готовясь оттащить волка при первой же опасности.

Чуть улыбаясь, жрица наклонилась и заглянула в глаза непокорному зверю. Через минуту волчица расслабилась. Верховная протянула руку и бесстрашно погладила ее по узкой морде. Тихо заскулив, волчица лизнула старческую ладонь.

— Положи щенков, — приказала Верховная. В углу кельи уже была приготовлена подстилка из волчьей же шкуры. Девушка опустила волчат, и они принялись тыкаться в разные стороны в поисках матери.

— Разверни ребенка и положи туда же, — повернулась Верховная к рабыне. Подождав несколько минут, жрица отдала последнюю команду:

— Отпусти ее. Пусть идет к щенкам.

Не решаясь больше спорить, воин отпустила петлю, но положила ладонь на рукоять кинжала. Почувствовав свободу, волчица быстро скользнула к щенкам. Обнюхав их, она опустилась на шкуру и повернула к жрице умную морду. От удивления девушки открыли рты.

— Ну чего раззявились. Идите отсюда. Вороны, — беззлобно проворчала старуха. — Лата, налей им по бокалу вина, и пусть убираются в казармы.

Рабыня бесшумно скрылась за дверью. Воины повернулись и двинулись следом. Как и многое другое, виноделие было неизвестно в городе амазонок. Напиток этот ценился женщинами, но позволить себе его могли только избранные. Щедрость жрицы заставила воинов забыть об оскорблениях.

Старуха была зла на язык и частенько поносила кого ни попадя, не делая различий в силе и рангах. Согнувшись в кресле, жрица внимательно смотрела, как ребенок принялся сосать подставленный волчицей сосок.

— Умница, девочка. Я воспитаю тебя сама. Ты не будешь такой тупой и злобной, как эти дуры. Я чувствую, тебя ждет необычная судьба. Скоро они поймут, что Верховная еще не совсем выжила из ума. Пусть ты не будешь отличаться статью, но ум даст тебе красоту.

Бормотание старухи перешло в тихий шепот. Жрица замолчала и снова уставилась на огонь в очаге.

* * *

Эту историю девушке рассказала сама Верховная, когда она принялась донимать ее вопросами о своей матери. Тогда она не смогла осознать всю несуразность своего спасения. И только рядом с выкормившей ее волчицей ей было так же хорошо и спокойно, как с этим огромным, но таким ласковым воином. Воспоминания нахлынули на девушку с неожиданной силой, и она непроизвольно вздохнула. Моментально насторожившись, Тигр тихо спросил:

— Что-то не так?

— Все в порядке, — покачала головой Лин. — Просто вспомнила детство.

— Расскажи о нем, — неожиданно попросил Тигр.

— Тебе интересно? — удивилась Лин.

— Конечно, — чуть усмехнулся Тигр. — Мне все интересно, что касается тебя.

— Я родилась маленькой и слабой. Таких детей убивают сразу. Ведь это признак вырождения. Но меня спасли мои глаза. Разные глаза — это печать Великой Матери. Мою судьбу решал совет. Верховная жрица отстояла мою жизнь, и меня отдали ей. Знаешь, я даже не знаю вкуса материнского молока. Меня выкормила волчица. Охотники поймали в лесу беременную суку и решили пощадить ее.