Месть амазонки

Он ненавидел колдунов и только одно единственное племя, которое уже уничтожил. Он хотел только одного — отомстить за свою семью и попытаться начать жизнь заново. Ей вспомнилось, как он говорил своему коню, что придет время — и они уйдут бродить по земле с караванами. Как бы то ни было, но он мечтал о том времени, когда освободится от своей клятвы.

Поняв это, Лин неожиданно для себя обрадовалась. Теперь она точно знала, что ее воин хочет жить. А значит, свершив свою месть, он останется с ней. Или она уйдет с ним. Не важно куда, как, но они будут вместе. Будут просто потому, что они созданы друг для друга. Он ее мужчина, а она его женщина. Это есть, и это правда. Они должны быть вместе, и они будут вместе.

С этими мыслями девушка незаметно для себя задремала. Паланг продолжал лежать, прижимая ее к себе. Скорее почувствовав, чем услышав, как изменилось ее дыхание, он осторожно прикрыл Лин одеялом и попытался уснуть сам. Но сон бежал от него. Перед глазами то и дело вставали разные картины из прошлого, словно мало было того, что он и так прекрасно помнил каждый день, прожитый в рабстве.

Неожиданно Лин вздрогнула и тихо застонала во сне. Ее нежные руки с неожиданной силой сжали грудь воина. Она снова вздрогнула и беспокойно зашевелилась. Паланг понял, ей сниться кошмар. Нежно обняв подругу, он принялся осторожно дуть ей на вспотевший лоб. Так когда-то делала его мать, прогоняя снившиеся ему кошмары.

Постепенно девушка успокоилась, ее нахмуренные брови разгладились, и она, нехотя повернувшись на бок, снова уснула. Но на этот раз уже спокойно. Медленно отодвинувшись, Тигр бесшумно поднялся на ноги и, проскользнув к столу, взял кувшин с вином. Сделав несколько больших глотков, он утер ладонью губы и снова вернулся в постель.

За небольшим окном их комнаты, забранным бычьим пузырем, в полную силу светила огромная желтая луна. Тигр откинулся на подушку и, заложив огромные руки за голову, принялся рассматривать ночное светило, мечтая о тех временах, когда ему не нужно будет носиться по всей земле в поисках своих обидчиков.

* * *

Многое изменилось за двадцать лет, прошедших с того момента, как в келью Верховной внесли крошечную девочку. Погибла в бою Волчица. Умерла от старости Старшая мать. А королев сменила другая пара. Похоть завела сестер на край могилы. Даже преданные трону пантеры смотрели с презрением на тех, чьи тела должны были охранять.

Верховная смогла побороть косность и упрямство соплеменниц. В царстве появились ремесла, изменились условия торговли, и многие соседи были вынуждены считаться с этим царством женщин. Только саму Верховную годы словно обошли стороной.

* * *

Уже несколько дней подряд старая жрица Великой Матери не находила себе места. Ее все время что-то беспокоило, но что, она и сама не знала. То и дело Верховная набрасывалась с руганью на первых попавшихся под руку амазонок, приводя их в неистовство своими придирками. Но спорить и ругаться со вздорной старухой не решался никто.

Слишком хорошо знали амазонки, чем может кончиться такая свара. Сила Верховной была хорошо известна, а ее проклятия всегда сбывались. По королевству поползли слухи, что Верховная просто выжила из ума и бросается на всех подряд просто из своей природной злобности, но эти сплетни мало волновали Верховную.

С въедливостью, достойной лучшего применения, она влезала во все дела королевства, без конца задавая вопросы и доводя всех вокруг до тихого помешательства. Первыми не выдержали такого издевательства королевы. На очередном совете, в присутствии всех его членов, Верховной был задан только один, но очень насущный вопрос. Что происходит?

Обведя собравшихся женщин мрачным взглядом выцветших глаз, старуха тихо ответила:

— Не знаю. Но что-то не дает мне покоя. Что-то все время свербит у меня в голове, не давая успокоиться. Что-то должно произойти.

— И что же это? — спросила Волчица, презрительно усмехнувшись.

— Я же сказала, не знаю, — рявкнула в ответ Верховная.

— Это угрожает королевству? — осторожно спросила одна из королев.

— Нет. Это скорее касается меня самой, — задумчиво ответила старуха. — Что-то, что должно сильно изменить мою жизнь. Не надейтесь, это не предчувствие скорой смерти. Я еще многих из вас переживу, — добавила она, заметив очередную ухмылку на губах Волчицы.

— Ну так разберись со своей жизнью и оставь нас в покое, — прорычала в ответ Волчица, с ненавистью глянув на Верховную.

— Дура. Моя жизнь напрямую связана с жизнью и целостностью нашего королевства, — презрительно ответила Верховная. — Но в одном ты права. Я должна сама с этим разобраться.

— Но ты же только что сказала, что королевству ничто не угрожает, — удивилась Старшая Мать.

— Угроза может быть разной, — задумчиво ответила Верховная. — Это не обязательно война и совсем не обязательно внешние враги. Что-то меняется в нашем королевстве. Но вот только что именно, я не понимаю.

— Ну так спроси совета у Великой Матери, — пожала плечами Волчица и, поднявшись, вышла из зала, коротко поклонившись королевам.