Месть Бела

Затаиться в надежде, что не найдут? А если слух у них кошачий и расслышат дыхание, не говоря уже о неосторожном шевелении? Да и как тут не шелохнуться, скрючившись в неудобной позе на скользких, округлых, узких ветвях! И Апрея может в любой момент очнуться, вздохом или стоном невольно выдаст их обоих. Что остается? В траву. Только туда. Куда ж еще? Что точно напугает преследователей, так это их таинственный и страшный Нижний дом. Более не колеблясь, Конан начал спускаться по ветвям, которые со всех сторон окружали сочные стебли густой травы.

* * *

— Плесни-ка мне, Симур!

— Томишь? Выдерживаешь мой интерес — как вино, чтобы поднять градус своему рассказу?

— Ну, так ты уж, поди, догадался с твоей-то догадливостью, что почем? Что за Нижний мир нас ждал ?

— Представь себе, нет. Я додумался лишь о том, что случилось с Парком, братом Апреи.

— Как ты сказал — «случилось то, что не случилось бы ни с одним киммерийцем, сколько бы мужества он ни лишился».

— Да, я полагаю, ни один киммериец не бросил бы свою сестру и отца на произвол судьбы, вбив в голову, что приносит себя в жертву и эта жертва умилостивит богов и боги спасут погибающее родовое гнездо.

— Как ты догадался?

Симур отхлебнул из кружки и воспроизвел ход своих мыслей:

— Во-первых, обстоятельства исчезновения Порка. Как ты помнишь, рядом с ним находилась сестра. У человека в пропитанных опасностью местах обостренны все органы чувств. Особенно слух. В данном случае, нисколько не сомневаюсь, слух Апреи был на пределе. Любой подозрительный звук насторожил бы Апрею, заставил бы оглянуться на брата. Однако ничего подобного не случилось. Врат словно бы испарился. Но предположим, что испарился, колдовство там, ловкие бесшумные чудовища, все такое прочее... Теперь — во-вторых. Не сомневаюсь, что Порк спускался на пограничный уровень и без Апреи. Однако исчез он, когда опустился в те края вместе с сестрой. О чем это говорит? Я думаю о том, что брат поступил так обдуманно, чтобы не осталось сомнений, что именно произошло с ним, чтоб не гадали, куда он подевался, не искали бы его впустую по чужим гнездам. Есть еще и в-третьих. Брата Апреи считали перекормышем. Он не мог не переживать свою... э-э как бы поточнее сказать... неполноценность, ненормальность. Его должно было мучить, что на него уходит больше еды, что он урод — по их древесным меркам. Эти душевные страдания навели на его разум тень, подтолкнули к уходу из Верхнего дома в Нижний. Подобное именуется в трактатах, описывающих закоулки души, затмением человечьего рассудка, то есть человека всецело захлестывает какая-нибудь идея, как аркан ловца петлей обвивает шею животного, и душит до тех пор, пока человек не поддается велениям этой идеи. Понимаешь?

Хитро прищурившись, Конан поставил кружку на песок и ответил вопросом на вопрос: