Месть демонов (СИ)

Солнце застыло над горизонтом, словно не зная, уходить ему или остаться. Ветер волновал озаренную золотыми лучами ниву, укладывал колосья причудливыми полосами. Было прохладно, особенно на земле, но все же не так холодно, как во льдах, и потому я позволил себе короткую передышку.

Я лежал посреди бескрайнего поля, положив руки за голову и глядя в глубокую синеву неба. Когда надо мною, резвясь, проносился ветер, самые маленькие колоски ласково щекотали лицо.

Я знал, откуда взялось это поле. Знал это чувство, но не мог подобрать ему название. Какая-то холодная свобода, когда вроде и счастье рядом, но почему-то совсем невеселое.

Услышав шаги, я решил, что это проделки ветра, и лишь когда на меня упала длинная тень, встревожился и вскочил на ноги.

Меня будто водой окатило. Я был готов повстречать тут кого угодно, но это заставило сердце стучать в десятки, если не в сотни раз быстрее и громче. Слишком глубоко я уже забрался.

— Привет, Скорпион.

Рядом со мною стояла Амора. Точь-в-точь такая, какой я её запомнил: серый походный комбинезон, скромно убранные волосы, усталое лицо, таинственная улыбка. Я впервые подумал, что она похожа на Фриггу. По крайней мере, похожа больше, чем Дана или Ингрид.

— Здравствуй.

— Я рада, что ты наконец пришел. Последние годы ты у меня почти не бывал. Я слишком далеко. И все-таки здесь. Спасибо.

— За что?

— За то, что дал возможность тут жить. В том мире я умерла, а здесь — нет. Это, наверно, важно для каждого — чтобы после смерти кто-то сохранил его в своем сердце. Это фактическое бессмертие. И ты подарил мне его, как и многим другим.

— Я не мог иначе. То, что вы все здесь — не моя заслуга, а ваша.

— Пусть будет так, — улыбнулась Амора.

— Прости меня! — эти слова жили во мне все эти годы, и только сейчас обрели свободу. — Прости, что тебе пришлось умереть!

— Но это ведь не твоя вина. Зачем ты берешь на себя это?

Теперь в её улыбке сквозило удивление.

— Я должен был погибнуть вместо тебя!

— Почему? Чем ты хуже?

— Я не знаю! Но это должен был быть я! Я должен был убить себя, а ты — жить!

— Знаешь, если бы все так и произошло… Я не уверена, что у меня хватило бы сил войти в мир демонов и выбраться оттуда вместе с ребенком. Ты думаешь, умереть — это самое страшное. Открыть тебе тайну? Умереть — просто. Смерть — побег от проблем. Жить сложнее. И я сбежала, а ты остался делать самое главное. Вот что случилось в тот день. Я должна сказать тебе спасибо. Спасибо за спасенного ребенка, за каждую секунду, что ты был рядом. У меня никогда не было человека дороже и ближе тебя.

— Но ты… не должна была умереть! Все должно было быть иначе!

— Почему ты так в этом уверен? Почему берешь на себя роль сценариста судьбы? Произошло то, что должно было, и нет смысла обвинять в этом кого бы то ни было.

— Да плевать я хотел на эту судьбу! — как это всегда бывало, Амора говорила спокойно, а я потерял контроль и взорвался. — Все эти разговоры о том, что нас контролирует нечто свыше — все это чушь собачья! Если бы все так рассуждали, и никто не брал на себя ответственность — человечество не уехало бы далеко! Это просто отговорка для слабых. Мы сами создаем мир, и чувство вины всегда было положительным качеством. Даже в тех детских книгах, что читала мне мама, действовал незыблемый закон — если герой раскаялся, и ему стыдно, значит, он не до конца потерянный. А теперь я должен от чувства вины избавиться? Почему белое становится черным, или наоборот? Я запутался.

— В том и дело. Чувство вины нужно каждому, но спроси себя, зачем? В чем его предназначение? И неужели мама прививала тебе его для того, чтобы однажды оно тебя задушило? Разве для этого?

— Не знаю, Кобра. Я уже ничего не знаю.

— Чувство вины нужно людям, чтобы они учились на своих ошибках и не повторяли их в будущем. Оно историк, а не палач. Оно не должно отравлять твою жизнь и твою душу. Оно призвано делать человека лучше, а не разрушать, как происходит с тобой. Вот в чем твоя беда. Ты винишь себя даже тогда, когда просто не мог поступить иначе. И это чувство теряет свой смысл, становясь обыкновенной отравой. Оно хорошее, пока не выходит за рамки. А у тебя вышло.

— Да, ты права, наверно. И его нужно искоренить. Вот только где его искать — непонятно.

— Разумеется, у истоков. Это самая-самая глубина — то, о чем ты даже не вспоминаешь. Давай подумаем вместе. Когда мы с тобой путешествовали, в тебе уже это было? Было такое чувство, что ты плохой, и все вокруг из-за тебя страдают?

— Да, — кивнул я, помедлив. — Оно не отпускало меня с того самого дня, как Один сказал мне, что я не приношу ничего, кроме бед. Я все время крутил его слова в голове и думал над ними… И все больше убеждался в их правоте.

— Вот видишь, ты сам отыскал ответ! Я только чуть-чуть подсказала. Стало быть, тебе нужен Асгард и Один.

— Нет, только не это! — от одной лишь мысли об этом у меня закружилась голова, и я был вынужден снова сесть на холодную землю. — Это… это слишком. Мне страшно.

— Это еще раз подтверждает нашу догадку.