Месть демонов (СИ)

— Как будто люди, целиком состоящие из огня. Она говорила, иногда может явиться одна, а иногда — несколько. Огненные фигуры стоят возле её кровати и будто бы ждут чего-то. Я не поверила этому, ведь Дана говорила путано и бессвязно: она уже совсем обессилела. Но все-таки я осталась с ней в ту ночь, чтобы она не боялась. Да и мне было в радость побыть немного с ней, прежде чем… — Конец этой горькой фразы потонул в слезах и всхлипываниях. — Будь моя воля, я бы вообще от неё ни на шаг не отходила…

— Вы остались с ней, и… как прошла ночь?

— Я же говорила, что ничего не видела. И Дана в ту ночь тоже. Но в следующий раз она позвонила мне часа в два и сказала, что фигуры вернулись. Я думала, моя дочь понемногу сходит с ума. Видения, галлюцинации, страхи и все такое… Но этот обгоревший листок и мертвая Джейн…

— А вдруг эти огненные фигуры убивают людей? — предположил Тор взволнованно.

— Даже если так, нам это ничего не дает. Мы понятия не имеем, как с ними бороться. Мы даже не понимаем их природу. Кто или что они? Откуда они взялись? Хоть я и скептично отнеслась к страхам дочери, я все-таки попыталась найти в архивах что-то похожее, но ничего не нашла. В любом случае, будем думать над этой загадкой.

— А нельзя мне отправиться к Дане сейчас?

Не знаю уж, почему, но мой вопрос прозвучал робко и нерешительно.

— Не раньше, чем ты разберешься со всем тем, что оставила тебе Фригга, — отрезала Леонора, протянув мне ключ от бывшего кабинета матери. — Ты и так откладывал слишком долго. Нам нужно получить доступ к той информации, которой владела твоя мама — это может оказаться полезным.

— Так почему вы сами не перерыли её кабинет? Из-за дочери?

— Не только. Будь дело только в этом, я заставила бы себя заняться работой, но беда в том, что Фригга… хотела, чтобы доступ получил именно ты.

Я, не зная, как реагировать на подобное откровение, принял ключи, кивнул в знак благодарности и молча вышел из кабинета. Прежде чем закрыть за собой дверь, я последний раз обернулся, и мне померещился огненный сполох за спиной Леоноры. Я моргнул, и видение исчезло. Значит, все-таки показалось.

Я облегченно вздохнул и направился к бывшей комнате Фригги, размышляя о том, что, видно, сильно устал и перенервничал за последнее время.

***

Заброшенный кабинет Агента… Каким он вам представляется? Лично мне воображение рисовало весьма безрадостную картину.

Полумрак, распахнутое окно, холодный ветер яростно листает станицы пожелтевших от времени книг, срывает со стен паутину и уныло завывает в трубах. Возможно, подоконник и пол запорошены первым, по-настоящему белым снегом, еще не успевшим превратиться в лужицы талой воды. В общем, все в лучших традициях остросюжетного романа. Наверное, после потери матери я слишком увлекся литературой, надеясь найти в несуществующих мирах утешение и покой.

Мои ожидания не оправдались. Угадал я, разве что, с полумраком, но настольная электрическая лампа все исправила. Окно было закрыто, и помещение ещё хранило тепло ушедшего лета. Тихо, уютно, спокойно, даже цветы на подоконнике не завяли: видимо, Леонора время от времени приходила и поливала их. Часы на стене монотонно тикали, отсчитывая минуты. Книги и прочие вещи аккуратно лежали на своих местах. И ведь если не знаешь заранее, ни за что не догадаешься, что кабинет уже как несколько месяцев лишился своего обитателя.

Оттого-то мое сердце и затопила мерзкая, прилипающая подобно скотчу, щемящая боль. Уж лучше б все было так, как я представлял: точь-в-точь по книжным канонам. А сейчас я стоял посреди кабинета и не мог отделаться от ощущения, что несчастья не было. Мне казалось, что я вот-вот услышу мягкие, почти бесшумные, но в то же время уверенные шаги, дверь тихо скрипнет, и на пороге появится мама, точь-в-точь такая, как прежде.

«Привет, Локи», — улыбнется она мне. «Привет», — я улыбнусь в ответ. — «Я ждал тебя. Мне… так много надо тебе сказать».

«Нет, не думай об этом, выбрось из головы!» — приказал я себе, зная, что подобные мечты ничем хорошим не заканчиваются. Ричард подобрал им на удивление точное определение — «наркотик». Да, именно наркотик. А после наркотиков всегда бывает ломка.

Но соблазн уйти в мир несбыточных грез, в котором мы с мамой будем вместе, был слишком велик. Здесь, в кабинете, каждая вещь напоминала о ней, заставляя сердце биться быстрее. В голове бешеной каруселью вращались воспоминания о тех днях, когда мы с Фриггой были вдвоем, и у меня не получалось остановить этот безумный круговорот и сосредоточиться на работе.

Я решил, что вскоре изменю интерьер офиса. Заменю всю мебель и технику, повешу на окно новые шторы — словом, сделаю все, на что хватит фантазии. Мне хотелось, чтобы кабинет не напоминал о маме, и ничто не отвлекало меня от работы.

Минуты три мне понадобилось, чтобы взять себя в руки и вспомнить, зачем я сюда пришел. Я должен был разобраться с документами.

Подойдя к рабочему столу, я на секунду замешкался: было неловко рыться в вещах, когда-то принадлежавших маме. Но и Леонора права: кто-то должен был это сделать. И, к тому же, Фригга хотела, чтобы это был я.