Месть демонов (СИ)

Подумав так, я аккуратно выдвинул верхний ящик стола. Там лежала только одна тетрадь, служившая матери, насколько я понял, записной книжкой. Сейчас практически все используют электронные дневники, но маме всегда нравилось писать от руки — она по праву гордилась своим каллиграфическим почерком.

Едва ли в этой тетрадке содержались ценные сведенья — для этого существуют электронные архивы, но я все равно, повинуясь внезапному порыву, открыл её и пролистал.

Пролистал? Кого я обманываю? Я читал все, не в силах оторвать взгляда от маленьких, аккуратных и чуть закругленных букв. И плевать было, что в основном мне попадались обыденные заметки, вроде: «Совещание завтра в десять ноль-ноль» или «Не забыть разобраться с базами данных». Да у каждого делового человека есть подобные записи! Но я все равно читал, одними губами проговаривая эти простые слова. Ведь они были написаны рукой мамы и отражали какую-то часть её жизни. Правда, исписаны были лишь первые страницы — наверное, книжка была совсем новой, или мама очень редко делала записи, предпочитая держать информацию в голове.

То и дело заметки разбавляли рисунки-наброски, сделанные простым карандашом или обыкновенной ручкой. Затейливые узоры, деревья, облака, орнаменты из цветов и листьев.

«Сколько лет прошло, а она так и не избавилась от своей детской тяги к художеству, — подумал я, с грустной улыбкой разглядывая очередную картинку. — Хотя, почему от нее нужно избавляться?»

Как-то раз мама сказала мне, что, погрузившись в раздумья, часто неосознанно рисует — это помогает ей структурировать мысли.

На одной из последних картинок был изображен мой портрет. Я удивился, с какой поразительной точностью переданы черты моего лица всего несколькими штрихами. Да что там, удивило и то, что мама вообще меня рисовала. Я долго рассматривал этот нехитрый набросок и все не решался перелистнуть страничку.

«Ты вообще-то пришел с архивными документами разбираться», — лениво и почти безучастно шептал в голове голосок здравого смысла. Видимо, в свете последних событий здравый смысл махнул на меня рукой.

Даже не знаю, как долго бы я рассматривал этот рисунок, стараясь запечатлеть в памяти каждую черточку, если бы из тетради вдруг не выпорхнул лист бумаги.

Я машинально нагнулся, чтобы его подобрать. Лист был пустым, и я отправил бы его в корзину для бумаг, не будь в его правом нижнем углу ярко-красного штампа: «Чрезвычайно важно. Повышенный уровень секретности. Ограниченность доступа».

Увидев этот штамп, я понял, что волей судьбы мне в руки попал ценнейший документ. Ингрид рассказывала о таких бумагах. Когда в документе содержится что-то необычайно важное, и информацию необходимо защитить от случайного прочтения, текст скрывают особым способом, и прочесть его могут лишь люди, обладающие «ключом», который способен преодолеть защиту. Иногда это что-то вроде пароля, иногда — прикосновение руки, иногда — особенный взгляд. Обычно подобные документы-послания оставляют друг другу Агенты высшего уровня, ставя защиту от новичков.

Наверно, по плану мамы этот документ должна была прочесть Леонора, но она не успела вовремя передать его или просто забыла. А ведь бумага несла в себе что-то важное, сомневаться не приходилось — едва ли мама стала бы шифровать ерунду.

Я уже сделал шаг к двери, намереваясь отнести листок Леоноре и вместе с ней разгадать его тайну, но вдруг замер, как вкопанный.

Пересмешник неистово вспыхнул, озарив бумагу изумрудно-зеленым сиянием, и из глубин листа медленно проступили красные буквы, написанные от руки.

Послание предназначалось мне, и мой артефакт оказался ключом к шифру.

========== Глава 4 ==========

«Думаешь, День Расплаты остался далеко позади?» — спрашивали кроваво-алые символы. — «Думаешь, он — ваше прошлое, давным-давно канувшее в небытие? Ошибаешься. Он — ваше будущее. Скорое будущее. Не захотела делать выбор, предоставленный Посредником? Возомнила, будто его смерть нас остановит, и мы не получим своего? Испугалась взять ответственность на себя? Значит, отвечать придется всему вашему миру. А тот, чья жизнь была тебе так дорога, проклят нами с того самого дня, когда он должен был умереть от твоей руки. Все годы, что ему еще суждено прожить, его будут преследовать несчастья и беды. Как и тех, кто ему дорог, и тех, кому он дорог. А потом… он положит конец существованию вашего мира. Не по своей воле, а против нее. Он породит апокалипсис, и этого вам не предотвратить. Даже если у вас поднимется рука убить его раньше срока, это ничего не изменит. Предыдущая цивилизация пала подобным образом. Хочешь знать, когда все закончится, и сколько времени еще осталось? Немного. Не пройдет и нескольких лет, как появятся вестники апокалипсиса — огненные люди. Они заберут души пяти человек, которым небезразличен твой сын, и тогда смогут провести ритуал, по окончании которого он уничтожит ВСЕ».

На этом красная надпись закончилась, но ниже проступила другая, на сей раз обычная, синяя: