Один из них был настоящим громилой: рост как минимум метра два, вес не меньше ста пятидесяти, а руки такие мощные и широкие, что я содрогнулся. Его спутник тоже не остался без моего внимания, но по иной причине.
Был он полной противоположностью своего коллеги. Не сильно высокий, легкий и гибкий — казалось, он был просто создан, чтобы быстро, тихо и незаметно проникать туда, куда не способны проникнуть другие. Он был таким, каким я помнил его: длинные волосы, выцветшие на солнце, загорелая кожа… старый-добрый приятель Чак, с которым я не раз пересекался во время работы в Центре. Если б не он, я ни за что не опознал бы в этих людях оперативников.
— Узнали? — Чак приблизился к нам стремительной, чуть пружинящей походкой. Его напарник словно телохранитель следовал за ним, отставая ровно на шаг. — Гляжу, вы нас сразу приметили.
— Если хотел проскользнуть незаметно, не надо было тащить за собой этого верзилу, — пожала плечами Фригга. — Его, знаешь ли, сложно упустить из виду.
— Прикусила бы ты язык, крошка, — обманчиво-нежно попросил Чак, присев на свободный стул. Его напарник остался стоять, держа руки за спиной. — Мы ведь не с тобой пришли беседы вести.
— Пришли к Локи, значит, пришли к нам обоим.
Фригга сурово сдвинула брови, но выглядело это скорее забавно, чем угрожающе.
— Ты мог бы выбрать себе и более адекватного союзника, — заметил Чак, усмехнувшись.
— Издеваешься? — это заговорил второй, незнакомый оперативник. — Какой адекватный человек согласится работать в паре с этим? Кончай с ними лясы точить, давай возьмем их, и дело с концом.
— Подожди, Бен, — Чак остановил товарища небрежным жестом, и тот послушно замолк: должно быть, он был младше по званию. — Я хочу убедиться, что мы поступаем правильно.
— Выполнить приказ — в любом случае правильный поступок.
— Тупой солдафонский подход, — фыркнул Чак и вновь обернулся к нам. — Бен говорит правду. Формально нам приказали вас арестовать. Но ты, как ни крути, все-таки мой приятель, и то, в чем тебя обвиняют… Ты знаешь, мне не верится, что ты действительно мог такое натворить. Я знаю тебя, Локи, и знаю, что ты совершенно другой человек. Поэтому прежде, чем принимать решение, я хотел бы услышать твою версию.
— Спасибо тебе огромное, Чак. Если честно, не ожидал, что отыщется человек, готовый меня выслушать.
— Ну, для этого ведь и существуют приятели, разве не так? Я специально взялся за твое дело, чтобы понять, каким раком ты докатился до подобных обвинений.
— А как ты нас нашел? Руководство отеля все-таки стукануло?
— Ага, было дело.
— Вот черт! Мы ж платили им, как и договаривались.
— ГалаБез заплатил больше. — Чак развел руками, как бы говоря: «что тут поделаешь». — Да и странные крики, доносившиеся из вашего номера, как я понял, не на шутку напугали местных.
— Просто моей спутнице приснился кошмар. — Я нарочно не называл Фриггу по имени, ведь Чак был уверен, что моя мать мертва. — Мы говорили им об этом, но они, видать, не особо поверили.
— Я верю. Потому что в это поверить легче, чем в ту непристойную версию, что предлагают они.
— Это уж точно. Спасибо тебе еще раз. Ты себе не представляешь, как это приятно: неожиданно встретить старого друга, который не видит в тебе исчадие ада.
— Ты уши-то не особо развешивай, Чак, — снова вступил в разговор громила. — Он, как я слышал, мастер зубы заговаривать.
— Отстать, Бен, — Чак недовольно поморщился. — Я тебе десять раз уже говорил и повторю еще раз: Локи мой старый друг! Не спорю, он всегда был немного странным, но не в плохом смысле слова. Странным, вроде меня. Вечным скитальцем и искателем приключений, которому не сидится дома. Но что бы он умышленно причинил вред мирным гражданам… в это мне не верится.
— Но факты говорят за себя! — спорил громила, которому, видимо, не терпелось заковать меня в наручники.
— Помолчи, Бен. А ты, — Чак вновь повернулся ко мне, — рассказывай, как все было.
И я с невероятным облегчением рассказал старому приятелю обо всем. О письме, которое оставили демоны, об огненных людях и апокалипсисе, о невовремя взбесившемся Пересмешнике и о том, как я залатал пространственную дыру, спася этим все население Зары. Умолчал я только о двух нюансах: о личности моего тайного наместника и девушки, что сидела рядом со мной. Мне показалось, Чаку и так хватит потрясений.
— Да уж, история… — протянул Чак, выслушав мой рассказ. — Даже и не поймешь масштабы грядущего так вот сразу, сиюминутно. Слишком уж они… глобальные.
— Понимаю тебя, дружище. Я тоже долго не мог поверить.
— Мне трудно это все прочувствовать, и тем не менее… я верю во все, что ты говоришь. В каждое слово. Ты знаешь, я всегда по глазам вижу, врет человек или нет. У тебя глаза честные.
— А я вот не верю, — пробасил Бен, сжав руки в кулаки. — Слишком ты, Чак, доверчивый. Этот твой так называемый товарищ мелит какую-то чушь, а ты слушаешь, раскрыв рот. Тебя обманывают — это за милю видно. И приказ был дан четкий.