Месть до первой крови

   — Вам, наверное, необходимо меня допросить? – спросила она, снимая очки и показывая искусно накрашенные глаза. – Это ваша работа, я понимаю – давайте присядем куда-нибудь.

   Лина, видимо догадавшись, что она лишняя, быстро попрощалась и ушла. Вообще-то контакт с ней, что называется, был установлен, так что со щекотливым заданием Максим худо-бедно справился. А с Викторией Леонидовной они присели на скамью у входа в церковь. Мать Черных рассказывала долго и подробно, правда не столько о дочери, сколько о себе. В результате, никакой новой информации в дело она не внесла. О чем говорить, если она даже никогда не знала человека по имени Александр Караваев.

      На стандартный вопрос: «Кто мог убить вашу дочь?» Черных аккуратно ответила, что не знает, но по тому, как она рассказывала о семейной жизни Натальи, и как она отзывалась о зяте – Георгии Люсове, Максим понял, что Черных-старшая уже вычислила убийцу.

   — Он всю жизнь ее преследовал, покоя не давал, – произнесла она. – Бедная моя девочка!..

      Под конец разговора Виктория Леонидовна, сложив, словно в молитве руки, попросила Максима найти убийцу её дочери. Федину даже неловко стало, подумалось почему-то, что Черных заучила эти слова из какой-то своей роли.

   Неплохо было бы еще поговорить и с отцом убитой, но тот с полицией общаться не торопился, да и, как и его бывшая жена, сказать что-то мог бы вряд ли, тем более что последние три года практически не появлялся в России.

   Уже покидая кладбище, Максим заметил мужчину – высокого и светловолосого, который направился в сторону нового захоронения. Федин раздумывал, не пойти ли следом, но мужчина, лишь бросив взгляд на могилу Черных, прошел мимо.

***

Лина беспокойно поглядывала на наручные часы и боялась, что Максим сейчас договорит с матерью Черных и подойдет к ней. Но ей повезло: серебристая «Вольво» плавно подъехала к воротам кладбища и остановилась рядом с ней. Открылась дверца:

   — Присаживайтесь, Лина!

    На заднем сидении устроилась женщина лет сорока – это и была Патрова Софья Павловна. Слышала Лина про нее многое, но вот увидеть довелось впервые. Она поспешно села в машину.

   Стекла автомобиля были густо тонированными, можно не опасаться, что их кто-то увидит вместе. Но Лина все—таки медлила с началом разговора.

   Отдельной историей было то, как она искала телефон Патровой. Если заглянуть в базу данных «Чайковки», то время бы это существенно сократило, но Лина имела веские причины в эти дни не появляться в редакции. Так что пришлось искать другими способами. Два вечера подряд она просиживала в ресторане «Сказка», пробовала спрашивать о хозяйке у метрдотеля, но тот делал вид, что не понимает, о ком она. Лина, конечно же, пыталась до нее дозвониться – в ресторане и «Старогорск-туре» каждый раз вежливо спрашивали Линин контактный телефон и обещали, что Софья Павловна обязательно перезвонит. И, конечно, не перезванивали. А вчера утром Лина решилась. Набрала номер туристической фирмы «Старогорск—тур», указанный в справочнике, и прямо секретарю заявила, что у нее есть информация, касающаяся редакции «Чайковского, 8» и известной Софье Павловне кассеты. Вежливая девушка, судя по ее голосу, ничего не поняла, но по буквам переспросила название редакции и все записала.

   Сухаревой перезвонили через пятнадцать минут. Конечно, это была не сама Софья Павловна, а ее референт. Мужчина спросил ее имя, телефон и попытался уточнить о кассете.

   — Об этом я буду говорить только с Софьей Павловной, — отчеканила Лина.

   Мужчина оскорбился и посоветовал ей бывать в «Сказке» во второй половине дня, возможно, однажды она застанет хозяйку. Лине ничего не оставалось, кроме как согласиться – она прекрасно понимала, что Патрова не станет бежать на встречу с любым, кто упомянет название «Чайковки». Однако ближе к вечеру того же дня ей снова перезвонили. Теперь уже это была сама Софья Павловна.

   — Значит, Лина… — вместо приветствия произнесла она в трубку. – Вы супруга Владимира Андреевича?

   — Бывшая супруга, — поправила Лина, но в который раз поблагодарила судьбу за столь близкое знакомство с сильными мира сего. Если бы не имя ее мужа, вряд ли бы Патрова стала с ней вообще разговаривать.

   Сейчас, выслушав предложение относительно кассеты с компроматом на Катасонова, Софья Павловна ненадолго замолчала, а потом спросила:

   — Лина, можете ли вы предоставить мне гарантии, что кассета сейчас у вас?

   — Она у меня! – заверила Сухарева. – Не с собой, конечно… но она спрятана в надежном месте.

   Под «надежным местом» она имела в виду свой комод с нижним бельем – кассета лежала на его дне, а сам шкафчик ко всему прочему был закрыт на замочек. А вот ключ был у Лины с собой, в сумке.

   — Я надеюсь, не дома? – с улыбкой уточнила Патрова. – Было бы очень глупо с вашей стороны прятать эту кассету дома. И знаете, какая неприятность, Лина, я совсем недавно общалась с человеком, который тоже уверял меня, что кассета у него. Так что вы меня своим предложением ставите в тупик.