Месть фермера

Не Пасьянс, но мужчина — другой мужчина! Ощутив горький вкус во рту, Бутс усмехнулся и последовал за Молли вместе с Артуром Уильямом Крестоном. Ветер шумно хлопал полами их плащей и пытался сорвать с голов сомбреро.

Петляя между скалами, они внезапно увидели костер и девушку, склонившуюся над массивной мужской фигурой.

— Сэксон! Сэксон! — крикнул Крестон Бутсу. — Это босс!

Бутс уже спешился и бежал к костру. Повернувшись, Крестон схватил за. руки Молли, собиравшуюся спрыгнуть с лошади.

— Вы знаете, кто это сделал? Назовите мне его имя! — потребовал он.

Молли уставилась на искаженное судорогой лицо негра.

— Пасьянс! — ответила она и тут же увидела на лице Крестона жуткую гримасу ненависти.

Итак, она предала Пасьянса. Но враги смогут заставить его заплатить за содеянное только в этом случае, если они сделаны из стали. В тот момент Молли затруднилась бы сказать, ненавидит ли она Пасьянса сильнее, чем любит, или боится больше, чем восхищается его силой и смелостью.

Она стояла в стороне, глядя на Бутса, Мэри и Крестона.

Глаза Сэксона были открыты, но они ничего не видели. Его голова раскачивалась из стороны в сторону, на щеках играл горячечный румянец.

— Нужно перетащить его в более надежное укрытие — вон в тот лес, — предложил Бутс. — Там мы сможем сколотить навес.

— Холодно, — внезапно произнес Сэксон. — Боже, как холодно!

— Мы вас согреем, босс, — пообещал Крестон. — Можете на нас положиться. Это я, Крестон!

— Холодно, — повторил Джон.

Крестон и Бутс завернули Сэксона в одеяла с головы до ног, но он продолжал бормотать, жалуясь на холод. Потом они подняли его и положили на седло лошади Крестона. Бутс повел кобылу, а негр поддерживал лежащее на ней тело. Мэри шла рядом, вцепившись в края одеял, чтобы седоку было теплее. Молли образовала арьергард, ведя других лошадей. Казалось, у каждого из остальных больше прав, чем у нее, заботиться о Джоне Сэксоне.

Но ведь если бы не она, его бы сейчас не было в живых!

Молли чувствовала, что играет самую странную в мире роль, помогая величайшему врагу Пасьянса. Но она сознавала, что это, пожалуй, единственный правильный поступок, который ей удалось совершить за всю ее жизнь.

В лесу ветер выл еще громче, но их касался словно руками в перчатках. Остановившись среди зарослей, они принялись за работу. Девушки ухаживали за Сэксоном и разводили огонь. Мужчины рубили топором молодые деревца и сооружали из стволов ветроломы, устанавливая их вокруг того места, где Джон лежал У костра. В кратчайший срок все было сделано, и Сэксон оказался внутри деревянной палатки. Прикрепленный к одной стороне потник преграждал путь сквозняку, а с другой — горел костер, согревая палатку, куда не попадали ветер и снег.

Крестон никогда не путешествовал без провианта. Открыв его мешок, они начали готовить еду для Сэксона. В основном его беспокоила слабость. Перевязывая заново рану полосой ткани от нижней юбки Мэри Уилсон, все четверо убедились, что ранение не смертельно. Конечно, пуля оставила глубокий след, возможно, повредила несколько ребер, но опасность была только из-за потери крови. Отдых, покой и сытная пища должны были привести к быстрому выздоровлению. То, что казалось безнадежным час назад, теперь начинало выглядеть почти незначительным.

В бреду раненый упоминал только одно имя, причем обращаясь не по адресу. Он не смотрел ни на Мэри, ни на Крестона, даже ни на Бутса, но не сводил глаз с Молли, все время называя ее «Мэри». При этом Молли каждый раз ощущала душевный трепет.

Она видела удивление и страх на лице девушки, переводившей быстрый взгляд с Сэксона на нее. Даже лучшие из женщин способны ревновать.

Крестон поехал за доктором в маленькую горную деревушку. Бутс остался в лагере, глядя, как его бывшая возлюбленная склонилась над Сэксоном. Джон захотел взять ее за руку, и она позволила ему это. Пищу согласился принимать тоже только от Молли. Его голова лежала на руке девушки, а глаза доверчиво устремлялись на ее лицо после каждой ложки.

Молли ощущала ревнивые взгляды Бутса, холодную сдержанную ревность Мэри. И, как ни странно, это ее радовало.

Через несколько часов Джон Сэксон наконец заснул, и Молли пощупала его лоб. Когда он проснется, то наверняка поймет, где она, а где Мэри.

Возможно, именно по этой причине она внезапно поднялась:

— Я должна возвращаться. Проснувшись, Сэксон придет в себя, через неделю сможет сесть в седло, а через две недели будет сильным, как прежде. Такого парня можно уложить, но нельзя заставить лежать. — Посмотрев на Бутса, Молли добавила: — Бутс, ты меня здесь не видел и ничего обо мне не знаешь.

— Ты не попадалась мне на глаза несколько недель, — согласился Бутс. Внезапно в его глазах вспыхнула былая страсть.

— И ты тоже не видела меня сегодня, — предупредила Молли Мэри Уилсон.

Мэри вышла из палатки следом за ней.

— Ты возвращаешься назад… к Пасьянсу? — спросила она. — Не делай этого, Молли! Если ты вернешься к нему, тебе конец. Пасьянс возненавидит тебя, если узнает, что ты сделала. Ведь это ты спасла Джона Сэксона. Нет-нет, мы никому не расскажем, но весь мир должен об этом знать!