Месть группы поддержки (ЛП)

— Я была уверена, что к утру он начнет подозревать. Я имею в виду, если он бы не говорил о себе, я бы подумала, что он что-то скрывает. Я бы стала допытываться у него, что именно. Ему даже всё равно, что у меня могут быть от него секреты, — она махнула рукой в мою сторону. — Я могла бы жить тайной двойной жизнью как Челси.

— И я рада, что я студентка. Парни, которые учатся в колледже, гораздо взрослее.

Саманта вздохнула.

— Может быть, мне тоже стоит стать студенткой.

Между полетами в космос и попытками держать ноты диафрагмой, чтобы мистер Метзероль не тыкал меня указкой, у меня едва ли было время подумать о Таннере до тех пор, пока он не позвонил мне после обеда. Он хотел знать, где ему забрать меня перед ужином у него дома.

Да, я должна была подумать об этом заранее, поскольку я не хотела говорить ему, что жила с родителями.

— Я буду работать над докладом в библиотеке, — сказала я. — Почему бы тебе не забрать меня оттуда?

И это тоже не было ложью, потому что я могла работать над полетами в космос в библиотеке на кампусе так же легко, как и в любом другом месте. Просто это значило, что я доеду туда на автобусе.

Вся эта двойная жизнь могла стать очень сложной, если я вскоре во всем не призналась бы. Я имею в виду, есть тонкая грань между словесной маскировкой и откровенной ложью. Сегодня, решила я, если всё пройдет хорошо, я расскажу ему правду.

Таннер забрал меня в шесть часов, и мы поехали в Саннисайд Хилл. Ведя машину, он барабанил пальцами по кулевому колесу.

— Я, наверное, должен предупредить тебя, что бабушка очень упрямая. Она стара и богата и думает, что это дает ей право говорить всё, что она хочет.

— Ох, — сказала я. — Я это запомню.

Опять постукивание.

— Мой брат, конечно, тоже упрямый. Он молод и непокорен и думает, что это дает ему право говорить всё, что он хочет.

— Я понимаю, — сказала я.

— Предполагается, что Ричард будет себя хорошо вести сегодня вечером, но это не о многом говорит. Бабушка думает, что он должен учиться в Джульярдской школе¹ и он пытается уклониться от этого.

Я только сейчас поняла, что Таннер в первый раз упомянул имя своего брата. Я прочесала свою память и вытащила оттуда всё, что знаю про Джульярд. Это была уникальная музыкальная школа в Нью-Йорке. В неё очень сложно попасть. Мой сосед репетировал на пианино часами каждый день, чтобы поступить туда, и не прошел.

— Твой брат играет на фортепьяно? — спросила я.

— Джульярд не только для пианистов. У них есть и другие отделения. Бабушка думает, что если Ричард хочет, чтобы его будущее было связано с музыкой, то Джульярд как раз для него. У неё есть связи, так что она считает, что поможет ему поступить, — Таннер заворчал и покачал головой. — Последний комментарий моего брата по предмету был следующим: он скорее съест классическую гитару, чем будет на ней играть, — он взглянул на меня с извиняющейся улыбкой. — Я говорю это тебе только затем, чтобы ты понимала, что происходит, если они снова начнут ссориться.

Это казалось странным предметом для споров.

— Разве не ему решать где учиться?

— Конечно. А бабушка может решить сделать что-нибудь другое с деньгами его трастового фонда, — Таннер пожал плечами. — Видишь, как бывает. Ричард хочет быть независимым, но не настолько независимым, чтобы жить на зарплату музыканта.

Мы остановились перед большим кирпичным домом с безупречно чистым двором. Таннер открыл для меня дверь, и это было так мило. Он не только обращался со мной, как будто я была умной, он обращался со мной, как с леди.

Когда мы вошли в дом, нас встретила мать Таннера. Она обняла его, а со мной радушно поздоровалась. Она велела мне называть её Барб и сказала, что будет рада меня видеть в любое время. Потом вышел отец Таннера и пожал мне руку. Они, казалось, так рады познакомиться со мной, что они мне сразу же понравились, и не только потому, что я заметила, как отец Таннера показал ему большие пальцы, пока я разговаривала с его мамой.

Потом мы с Таннером прошли в гостиную, чтобы познакомиться с бабушкой. Я поняла из описания Таннера, что её не называли "бабулей" или другими ласкательными словами, которые обычно говорят внуки. Она была Бабушкой, и это говорилось в том же тоне, в каком некоторые говорили Крёстный Отец.

Войдя в гостиную, я сразу увидела её, восседавшую в кресле в стиле Королевы Анны. Она была одета в темную юбку, пиджак и на ней был жемчужный комплект украшений, от чего я почувствовала себя недостаточно нарядной в своих джинсах и свитере. Она опустила чайную чашку из китайского фарфора и внимательно посмотрела на меня яркими темными глазами, как птица, изучающая свое окружение.

— Должно быть, ты подруга Таннера, — её голос был более дружелюбным, чем я ожидала — Подойти и дай мне посмотреть на тебя.

Мы с Таннером оба подошли к ней. Её взгляд смерил меня, оценивая, как будто я была товаром.

— Очень симпатичная, — сказала она. -Ты студентка?

— Да, мэ-э-м, — я никогда в жизни до этого не говорила мэ-эм, но оно как-то само появилось у меня на языке в её присутствии.

— Ты получаешь хорошие оценки?