Месть Империи 2. Боги Севера

Лава чувствовал себя в зимнем ночном лесу, как дома. Узнав, в чем дело, он безошибочно вывел их троицу к лагерю, а потом остался переночевать. Наутро Ролл, словно почуяв в незнакомце возможность выбраться из безнадежной ситуации, предложил ему остаться в дружине. К тому времени они уже потеряли с десяток бойцов, а остальные почти все были больны. Подумав немного, Лава согласился, и стал для них настоящим спасением. Он приносил добычу даже тогда, когда все остальные охотники возвращались пустыми, он находил под снегом замершие ягоды брусники и клюквы, и отваром из них возвращал к жизни уже отчаявшихся руголандцев. Цинга оставила лагерь, и впереди забрезжила надежда дожить до весны.

Как только прошел ледоход, дружина двинулась дальше на юг, и на предложение Ролла занять место гребца, Лава вновь ответил согласием. Видимо, парню некуда было идти, а почему — никто не спрашивал. У руголандцев не принято лезть другому человеку в душу. Захочет — расскажет, а нет — что ж, его воля. Фарлан тогда очень обрадовался его решению — за время зимовки он крепко сдружился с новичком. В дружине руголандцев чужаку не просто, там свои законы — и свои запреты. Нарушить неписаные правила просто, а руголандцы в ответ вспыхивают мгновенно и чуть что хватаются за меч. Фарлан вел новичка между этих подводных камней, а тот в благодарность учил его премудростям леса, и такие минуты возвращали забывшего, кто он есть, венда в далекое детство, щипали душу тревожными воспоминаниями.

Дружба шла им обоим на пользу: Фарлан, может быть впервые, почувствовал, что он не один в этом мире, а Лава все схватывал на лету, с первого слова вникая в самую суть — как держать весло, как грести, когда говорить, а когда лучше промолчать. Азы владения мечом до лесного парня тоже доносил Фарлан, но свой первый меч, как и новое прозвище, Лава добыл себе сам.

Попадающиеся на пути городища вендов предпочитали откупаться от грозных чужаков, и Ролл, чувствуя меру, много не требовал. Главная цель лежала на юге, и связываться с лесными людьми и терять бойцов ему тоже не хотелось. Так шло до тех пор, пока они не наткнулись на хорошо укрепленный острог перед порожистым участком. Здесь нужно было вытаскивать драккар на берег и тащить волоком по суше. Венды в городке не только отказались платить отступные — более того, они сами потребовали плату за проход. Мимо не пройдешь, городище перекрывало подступы к волоку, и Ролл встал перед сложным выбором: штурмовать высокие стены или откупиться? Собрали тинг, и засидевшиеся за зиму руголандцы выбрали штурм.

Городище оказалось крепким орешком, и попытка взять его нахрапом не увенчалась успехом. Венды отбивались стойко, сбрасывая приставленные лестницы и осыпая нападавших стрелами. Первые потери охладили пыл наиболее рьяных, и вот тогда неожиданно вызвался Лава. Со стороны реки город был хорошо укреплен, а вот с другой венды больше надеялись на крутизну бегущего вдоль стены оврага, и Лава, подметив это, предложил Роллу свой план. Перед самым рассветом он с веревкой бесшумно заберется на башню, а по веревке уже вслед за ним поднимется небольшой отряд. Оттуда они смогут прицельно бить по защитникам на стенах, и даже если город не удастся захватить, то переговоры уж точно потекут в ином ключе. Роллу идея понравилась, но, оглядев гладко отесанные стволы башни, он засомневался.

— Сможешь залезть?

Лава только плечами пожал — попробую.

Небо еще только засерело, когда Лава с привязанной к поясу веревкой начал подъем. Фарлан усмехнулся, вспоминая: да уж, лазить этот парень умел. Стремительно, как белка, он взбирался по совершенно гладкой стене, цепляясь за только одному ему видимые выступы. В несколько секунд Лава достиг верха и перевалился через частокол. За ним по узлам, специально навязанным на веревке, пополз затаившийся внизу десяток руголандцев.

Ролл же, глядя на то, как лихо парень скользит по отвесной стене, только хмыкнул:

— Быстрый, стервец!

С тех пор прозвище прилипло к венду, и иначе как Лава Быстрый его уже никто никогда не называл.

Молниеносный захват чужаками башни резко поменял настрой горожан, и они запросили перемирия. Из городища вышли трое старейшин, и начался торг. Кроме бесплатного прохода, Ролл выторговал еще виру за погибших при первом штурме, и после ударили по рукам. Проход был свободен.

Хвалить за подвиги у руголандцев было не принято, и когда все закончилось, глава клана, взяв меч одного из погибших бойцов, просто протянул его Лаве.

— Держи, заслужил! Отныне ты один из нас!

Глава 4

Белые буруны катились по морю снежной лавиной, вспениваясь у борта и обдавая промокшего до нитки Фарлана новой порцией соленой воды. Старый рыбак по-прежнему молча правил по ветру, а неистовствующий ветер упрямо гнул мачту, стараясь сорвать светлый лоскут паруса. В лунном свете мелькнуло побледневшее лицо Ольгерда, и венд добродушно усмехнулся: из парня выйдет толк. Страшно ему, но держится молодцом. Бояться смерти не стыдно — стыдно этому страху поддаться, позволить ему взять верх.