Месть Империи 3. Горе Побежденным

Весна на землю Суми пришла рано, и к концу апреля озеро практически очистилось ото льда. Зимние холода стремительно отступили, унося с собой и остроту воспоминаний о минувших событиях. Все они прошли, не оставив больших последствий в жизни Истигарда. Все, кроме одного — появление нового, необъявленного лидера младшей дружины. Теперь, что бы ни случилось, молодежь косилась на Ольгерда — что он скажет. Если что не так, то жаловались тоже в первую очередь ему, а уж он шел разбираться. Вернувшемуся Рорику такие изменения совсем не понравилось. Не то что бы матерый волчара почувствовал угрозу в подрастающем щенке — нет, скорее, его ревнивая натура просто не могла смириться с тем, что хоть чья-то слава и авторитет могут соперничать с его. Ему хватало воли и опыта справляться с раздражением, но приглядывать за Ольгердом он стал внимательнее, все чаще подумывая, что племяш становится уж больно прытким.

Ольгерд не замечал холодка, появившегося между ним и дядей. Для него жизнь текла по-прежнему: работа, тренировки с оружием и снова работа. Весна принесла свои заботы, и вся дружина с восхода до заката трудилась в поте лица. Нужно было спускать ладьи на воду и готовить их к переходу на южный берег. Там, на месте некогда оставленного городища Хольмгард, ежегодно открывалась торговая ярмарка. Съезжались почти все местные племена вендов, приходили суми и даже тонгры. По негласному закону на это время устанавливалось всеобщее перемирие, и никому еще в голову не приходило его нарушить. Торговля нужна была всем, и взаимная выгода хранила мир лучше всяких договоров. Для руголандцев весенняя ярмарка тоже была первоочередным делом, а уж в этом году особенно. Полон надо было кормить, а запасы зерна таяли на глазах. Пленники умирали, оставшиеся ходили, как живые скелеты, и если бы весна не сжалилась над беднягами, то вести на продажу скоро было бы уже некого.

* * *

Пять больших руголандских кораблей, обогнув песчаную косу, зашли в горло реки. Вытянувшись в линию, ладьи вступили в борьбу с течением, и гребцы, поднатужившись, чаще замахали веслами. Одна за другой ладьи медленно проходили перед собравшимся на берегу народом. Первым шел корабль Рорика. Длинный, почти под сотню шагов, с головой невиданного чудища на носу, он действительно напоминал огромного змея, высунувшего над водой голову.

Посмотреть сбежалось не только все население Хольмгарда, но и многие гости, прибывшие на торг. Подобные корабли были только у имперских купцов, да и то на юге. Сюда, так далеко на север, они не поднимались.

Рорик стоял на носу ладьи и руководил заходом. Прямо за городищем река делала крутой поворот, оставляя на левом берегу длинную полосу песчаного пляжа. Именно туда, на место обычной стоянки руголандцев, он и правил сейчас.

Выпрямившись, Рорик вскинул вверх правую руку, сжатую в кулак. Вслед за сигналом по ладьям пронеслось: «Правый борт, табань!» Левая рука конунга махнула вперед и эхом зазвучало: «Левый — греби!» Все пять кораблей, одновременно развернувшись на месте и наращивая скорость, пошли к берегу. Заскрипели о песок дубовые носы, и, оставляя весла, гребцы попрыгали в воду.

— Давай! Разом! — Десятки рук уперлись в просмоленные бока, и ладьи, как исполинские чудовища, выползли на сушу.

Рорик довольно поднял голову. Заход в реку по весне всегда таил сюрпризы в виде скрытых под водой новых отмелей, и его не могло не радовать то, что все прошло хорошо. Но дело было не только в этом. На стенах городища и по всему косогору стояли люди и со смешанным чувством восторга и настороженности смотрели на прибытие руголандцев. Слаженность и мощь рокси производила впечатление, и это тоже входило в планы конунга. Грозная слава летит быстрее ветра и поражает точнее стрелы. Тот, кто хочет потягаться с Руголандом, пусть сначала научиться строить и водить корабли так, как они.

Впечатывая каблуки в мокрый песок, Рорик прошел вдоль линии вздымающихся в небо носовых фигур. Дружина работала привычно и споро, изредка лишь доносились команды десятников.

От крайней ладьи послышались крики Озмуна:

— Чего встали⁈ Давайте, лестницы на борт. Выгружаем товар.

Взгляд конунга устремился туда. На этом корабле пришла младшая дружина. Еще в Истигарде многие ждали, что Рорик отдаст его под руку племянника, но тот поставил кормчим Фарлана, а старшим назначил Озмуна. Тот и командовал сейчас, покрикивая на молодежь, чтобы шевелилась быстрее.

«Ничего, пусть поучится уму разуму у старших», — подумал он про Ольгерда, разглядев того среди прочих. Парень принял с борта мешок и, закинув на спину, пошагал к сложенному на берегу товару.

Оставив племянника, Рорик посмотрел наверх. Стены городища к уже опустели, как и вершина обрыва. Местный люд разошелся, и остались лишь самые любопытные, да еще три фигуры, спускающиеся по тропе.

Вглядевшись в идущую троицу, руголандец напрягся. Одного из них он хорошо знал, и воспоминания были не самые теплые

Не оборачиваясь, Рорик почувствовал подошедшего со спины Озмуна.

— Узнаешь гостей? — Конунг многозначительно взглянул на старого друга.