Месть Империи 4. Бремя Власти

— Там у входа каменная стела стояла, помните?

Сидящие вокруг костра согласно закивали.

— Да! Как же, помним! Здоровенная такая, ее сегодня еще опрокинули и на четыре куска раскололи.

— Вот и хорошо, что помните. — В голосе Акциния послышался металл. — Принесите мне ее сюда. Все обломки, что там есть.

После минутной тишины и краткосрочного отрезвления Хома с трудом выдавил из себя.

— Что, сейчас⁈

— Угадал, Хома! — Акси издевательски ухмыльнулся. — Вы чай, уже наелись, напились пока другие за вас воевали. Теперь ваша очередь поработать.

Вот теперь всем стало ясно окончательно, что никто здесь не шутит, а для пущей убедительности Венд положил ладонь на рукоять меча.

Хома все же попытался отвертеться.

— Да на кой хрен, тебе эта каменюка? Ты только скажи, Акси, мы тебе прямо здесь любых камней наломаем.

— Других не надо, вы мне эту принесите. — Наксос поднял голову и обвел всех собравшихся на шум бандитов. — Я ее здесь, прямо посреди двора поставлю, чтобы она каждому проходящему мимо напоминала — строй в бою останавливается только по приказу командира, а уж за пьянство и самовольный уход с позиции, любого ждет суд правый и скорый. — Его взгляд вонзился в лицо воровского десятника. — Так что, Хома, считай повезло тебе сегодня. Попотеешь, жиры растрясешь. Глядишь и жопу от землю отрывать научишься. В бою пригодится!

Народ за спиной Акциния довольно загоготал, а тот, не дожидаясь ответа, зашагал дальше к крыльцу дома.

Глава 15

После разговора Акциний вдруг почувствовал, как навалилась усталость. Спать хотелось даже больше, чем есть, и не мудрено, заканчивались вторые сутки без сна.

Они уже почти подошли к большим, украшенным резьбой дверям, и Клешня даже успел взяться за бронзовую ручку, когда их неожиданно окликнули.

— Акси, а с этими что делать?

Акциний остановился и вгляделся в темноту. Там, двое варваров из отряда Венда, охраняли группу связанных пленных. Он не разглядел точно, пятеро или шестеро человек сидели на корточках у стены дома, а охрана с факелами стояла рядом.

— Кто это? — Наксос сделал шаг обратно, и один из варваров охотно разъяснил.

— Стражники. Хотели сбежать из города, да нарвались на наш пост.

Подойдя ближе, Акси разглядел пленных. Немолодые, с мрачными осунувшимися лицами, и почти у каждого какая-то часть тела обмотана окровавленной тряпкой. Он сделал еще шаг — что-то ему показалось знакомое, а словоохотливый варвар все не унимался.

— Может уж кончить их, а то надоело тут торчать, да и жрать охота.

Не обращая внимания, Аксиний вгляделся в лицо пленного и внутренне усмехнулся: «Гляди-ка, живучий!». Чтобы запомнить человека ему было достаточно увидеть раз, а этого он видел дважды. Сегодня ночью и пару недель назад во время боя в Сартаре из-за раздачи хлеба.

«Точно он, — уверился Акси, — только тогда на нем командирский шлем красовался». Узнав человека, он почему-то обрадовался.

— Ну, рассказывай, центурион, куда шел, зачем?

Линий поднялся и вскинул удивленный взгляд — откуда этот тип узнал. Свой шлем и все знаки отличия он спрятал еще там, на площади святого Иллирия.

Мятежник ничего объяснять не собирался, а со спокойной уверенностью ждал ответа. Линий на миг задумался и вспомнил, как он и еще пятеро, у кого тоже остались семьи в предместье, покинули площадь и двинулись вниз по улице. Шлемы спрятали, оружие и бронь прикрыли хламидами, но все равно не помогло…

Он выдержал направленный на него проницательный взгляд и сухо произнес:

— Домой мы шли. Недалеко здесь, в предместье Шегон а Мер.

Акси заинтересовался.

— Как же вас отпустили? В такое то время!

Центурион отвел взгляд и пробурчал.

— Да не отпускал нас никто, сами ушли. Пришел приказ отходить к дворцу, а город оставить. Воевать мы воевали, это дело привычное, а на холме сидеть нам не с руки. У каждого семья, кто за ней присмотрит в такое время!

Несмотря на то, что перед ним стоял враг, доставивший ему столько хлопот, Акциний испытывал необъяснимую симпатию к этому большому человеку, действительно умеющему воевать.

В глазах Наксоса сверкнула насмешливая искра.

— И что теперь, кто семьи ваши стеречь будет?

Линий понуро пожал плечами.

— Что поделаешь, судьба! Война есть война, сегодня ты на коне, а завтра в могиле. Мы знали на что идем.

Усталость брала свое, и Акцинию очень хотелось побыстрее пойти в дом, пожрать и вытянуть гудящие ноги, но решение, что делать с пленными у него никак не складывалось. «Запереть их в подвале до утра. — Размышлял он. — А зачем? Охранять их, кормить, кому это надо! Если уж кончать, то чего до утра тянуть».

Он еще раз посмотрел на связанных стражников и вдруг произнес слова, удивившие даже его самого.

— Вот что, центурион, пообещай мне, что больше не станешь воевать против восставшего народа и иди себе с богом.

— Как⁈ — Оторопел Линий и вдруг спохватился. — А они? — Он бросил взгляд на своих товарищей, и Акциний с удовлетворением отметил, что не ошибся в этом человеке.

— Если бойцы твои поклянутся вместе с тобой, то проваливайте все.