Месть Империи 4. Бремя Власти

Иоанн хмуро молчал. Все это было похоже на правду, и в любом случае требовало серьезного отношения, а значит, все планы летели к чертям. Единственно, чего он пока не мог понять, на какую выгоду рассчитывает сам Сцинарион.

— Хорошо. Если все, действительно, обстоит именно так, то с отправкой посольства придется повременить. Возможно ты прав, и Хозрой не подставит свою дочь под удар, но в чем тут твой резон? Только не говори, что ты проникся сожалением и решил бескорыстно поделиться информацией.

— Нет, не скажу. — Поправив оковы, Варсаний выдавил мученическую улыбку. — Поскольку все, что я только что рассказал — всего лишь замысел. Чей, не могу с уверенностью сказать. Прекрасный, отлично просчитанный, но не выполненный до конца замысел. А в реальности, Роза Сардии не доехала до Ибера, и без ложной скромности отмечу, к этому приложил руку ваш покорный слуга. Сейчас дочь Хозроя спрятана в надежном месте, но отец этого еще не знает, и по-прежнему считает, что она в Ибере. Можете попытаться убедить его в обратном, только вряд ли он вам поверит. Единственным доказательством может стать лишь сама Ильсана, и я могу вам в этом помочь. Предъявите Хозрою его дочь живой и здоровой, и он с радостью пойдет на любые условия.

Варсаний закончил говорить, и Иоанн неожиданно резюмировал все по-своему.

— Итак, ты знаешь где сейчас дочь Хозроя и хочешь выторговать за нее свою жизнь. Твое желание понятно, неясно только зачем мне с тобой торговаться, не проще ли отправить тебя к палачу. Уверен, ты не продержишься и двух часов.

— Да что вы, Ваше Величество, вы слишком щедры ко мне. Какие там два часа! Я совершенно не переношу боль, не выдержу и одного удара. — Прищуренный взгляд матерого царедворца уперся в юного императора. — Вот только пользы вам от этого никакой, поскольку я понятия не имею, где девушка. Более того, ситуация такова, что на этот момент никто не знает, где находится принцесса. Отряд, посланный ее отбить, не смог довести дело до конца. Сардийцы висели у них на хвосте, и в силу высокой степени риска комит принял решение разделиться. Он с частью бойцов повел погоню за собой, а другая группа вместе с дочерью Хозроя двинулась в сторону Восточной Фесалии. Они надеялись обратиться к магистрату Саргосы за помощью, но как мы знаем, эта провинция уже занята иберийцами, и вряд ли им это удалось. Где они сейчас, можно только догадываться, но… Я могу послать человека, который непременно отыщет их и привезет дочь Хозроя сюда.

Прокрутив в голове слова бывшего логофета, Иоанн выделил основную суть.

— Судя по твоей осведомленности, части отряда все же удалось прорваться обратно в долину. Как имя комита?

Варсаний отлично понимал куда клонит этот простоватый на вид юноша и, тем не менее, не стал увиливать.

— О, вы его, наверняка, помните, мой император. Лава Быстрый, командир вендской схолы. Вы еще у него на спор выиграли нашу общую знакомую.

Подозрительная покладистость Варсания удивила Иоанна, заставив задать вопрос.

— Тогда опять же возвращаемся к исходной точке. Зачем мне ты? Я могу и сам послать этого венда на поиски Розы Сардии.

— Конечно, можете… — Посвятивший просчитыванию этого разговора все то время, что он томился в яме, Варсаний не позволил себе и тени улыбки. — Вот только давайте представим себе ситуацию глазами этого сотника. Он уже очень давно в имперской армии и с порядками нашими хорошо знаком. Человек, чьи приказы он выполнял и чьим доверенным лицом являлся, сидит в яме, как изменник и враг императора. Что, рано или поздно, ждет его самого? Сомневаться не приходится, дознание, пытки и скорее всего казнь. Он это прекрасно знает, как я уже говорил, наша кухня ему известна — такие вещи не забываются и не прощаются. Уверен, он уже сейчас седлает коней, так что нам лучше поторопиться. — Замолчав, Варсаний сделал вид, что задумался. — И даже, допустим, вам удастся его задержать, убедить в безопасности и отправить на поиски принцессы. Где гарантии, что он вернется, зная, как ненадежны наши обещания и какие обвинения ему могут предъявить в любой момент.

Иоанн, наконец, понял задумку Сцинариона и даже усмехнулся.

— Стало быть, ты хочешь сказать, что снятие с тебя обвинений — гарантия его возвращения. Ловко, ничего не скажешь! Отдаю должное твоей изворотливости, Варсаний. Хотя уж в этом-то я никогда не сомневался.

Не желая встречаться с логофетом, Иоанн опасался именно такой ситуации. Здравый смысл требовал разумного подхода, и значит согласия на сделку, а вот душа не желала мириться с доводами рассудка и кричала о справедливом возмездии. Опасался он не зря, потому что сомнения были недолгими. Вся его предыдущая жизнь диктовала правила — не подчиняйся эмоциям, прежде чем сделать шаг, обдумай и взвесь все за и против. Этот раз не стал исключением, и душевный порыв был вчистую разгромлен доводами разума.

Голова Сцинариона склонилась, принимая слова императора как похвалу, а решивший договариваться, Иоанн продолжил: