МЕСТЬ. "Книга вторая. Печать Раннагарра" (ПОЛНАЯ ВЕРСИЯ)

Внезапно раздался звонок в дверь и в квартиру влетела Светка. С ее приходом проблемы как то отошли на задний план. Все расположились на кухне и обсуждали предстоящий переезд в Штаты.

Ближе к десяти вечера, Алексей засобирался домой, и, попрощавшись, чмокнув в щечку сестру, выскочил из подъезда на улицу. По дороге домой он обратил внимание на черную иномарку следовавшую за ним буквально попятам до самого дома. Мысли о Шраме вновь начали терзать Алексея.

Утром в салоне Алексей вызвал к себе Никитина.

— Здравствуйте Алексей Сергеевич, — Никитин пожал протянутую Алексеем руку.

— Доброе утро. Александр рассказал мне о «Мираже».

— Понятно, что Вы решили?

— У вас остались связи в вашей конторе? — Алексей присел на свое кресло и жестом предложил присесть Никитину.

— Да конечно, спасибо, — Поблагодарил Никитин и присел.

— Вы сами думали над сложившейся ситуацией? — Алексей через стол изучающее рассматривал подполковника.

— Да, я проанализировал все имеющиеся данные по этой фирме. Могу сказать, что за последний год при ее участии к Шраму отошли уже три автосалона. Сначала они не навязчиво предлагают свой товар по более броской цене, затем спустя какое-то время устанавливают монополию на приобретение их моделей, ну и в конце входят в руководство управления компанией. Это стандартная схема действий. В итоге бывший руководитель остается не удел. Шрам выдаивает все до копейки из салона, банкротит его, и, продает за гроши, затем ищет новую жертву.

— Не хилый расклад. И что, никто не пытался противостоять или отказаться?

— Был один прецедент, но он закончился не в пользу хозяина автосалона. Его нашли повесившимся в своей квартире.

— Ясно. Предложения есть какие-нибудь?

— Сложно сказать. За Шрамом сейчас мощь плюс власть, против этого сложно бороться. — Никитин пожал плечами.

— Значит пока ничего. Понятно. Хорошо спасибо за информацию Борис Егорович.

— Да не за что, я собственно ничего нового вам не сказал Алексей Сергеевич.

— Что с вашими связями, они могут как то пригодиться?

— Смотря в чем, я не всесилен. Мой вам совет Алексей Сергеевич, если будете сражаться уберите семью как можно дальше и переведите все деньги на другие счета, чтобы Шрам не смог их достать.

— Я понял, спасибо, — Алексей встал, давая понять, что разговор окончен.

— Алексей Сергеевич, к Вам посетители, — раздался напряженный голос Седаковой из селектора.

Никитин многозначительно посмотрел на Алексея и, кивнув, вышел из кабинета.

— Пусть проходят, — нажав на кнопку, распорядился Алексей.

В кабинет зашли трое мужчин. Один из них был лет пятидесяти с профессорской бородкой, в очках. Одет в элегантный костюм, а по кабинету разлился запах дорогого парфюма. Двое других были крепкими ребятами тоже в классических костюмах, они встали в начале стола, а мужчина прошел по кабинету, и, протянув руку, представился:

— Добрый день Алексей Сергеевич, имею честь представиться Казаков Виталий Дмитриевич, юрисконсульт фирмы «Мираж».

— Здравствуйте, — Алексей сдержано пожал руку и жестом пригласил присесть.

— Благодарю вас. Я не буду ходить вокруг да около, скажу прямо, Алексей Сергеевич, нам очень хочется установить с вами тесное деловое сотрудничество. Ваш салон занимается продажей автомобилей. У нас к вам есть конкретное предложение. Я уже подходил к вашему предшественнику с этим вопросом, но он попросил время подумать. Я надеюсь, он ввел Вас в курс дела?

— Да, разумеется. Я так же наводил справки о Вашей фирме, прежде чем озвучить Вам свое решение.

— И что же? — В кабинете повисла гнетущая тишина, — какое ваше решение по нашему вопросу?

— Понимаете, Виталий Дмитриевич, многие бизнесмены нашего города, крайне негативно отзываются о деятельности Вашей фирмы.

— Вы не с того начинаете уважаемый Алексей Сергеевич, — в голосе юриста послышались железные нотки.

Липкий туман сизой росой осел на окнах кареты, яркий свет обернулся кромешной тьмой, изредка разрываемой слепящими росчерками белых молний. Одна из них беззвучно ударилась о стекло и рассыпалась фейерверком ярких тающих брызг.

Лэйн испуганно вжался в Оливию, спрятав своё лицо у неё на плече, а Грасси тихо запричитав, закрыла глаза.

Ли смотрела на буйство стихии за окном и почему-то ощущала себя её частью. Замкнутое пространство давило на неё. Ей хотелось оказаться сейчас там – в эпицентре пронизываемой разрядами тьмы - влажной, густой, скользкой; быть опутанной её черными крыльями; вдохнуть полной грудью разряженный грозовой воздух и, запрокинув голову, подставить лицо косым нитям холодного дождя; ловить ртом тяжелые капли, задыхаясь в экстазе от прошибающего тело острого озноба; смыть с себя бремя судьбы; очистить тело и душу; уйти за грань, где ты свободна, как ветер, где нет цепей неизбежности и оков предопределенности; где ты – сама себе творец, хозяйка и судья.