Месть Медеи

Картинка представилась настолько ярко, что я сама почувствовала на своей щеке чье-то зловонное дыхание, и чуть не заорала от ужаса. Еще раз набрала номер — нет, абонент все так же недоступен. Что мне делать? Надо одеваться и ехать к Маше! Или сначала позвонить Оскару? Так ничего и не решив, я выбежала в коридор, кинулась было к вешалке, чтобы одеть пальто, и в этот момент в дверь легонько поскреблись. На мгновение я в ужасе застыла, но затем, преодолев страх, заставила себя на цыпочках подойти к двери и заглянуть в глазок. На плохо освещенной площадке стоял знакомый силуэт. Маша все же доехала, живая и здоровая!

Полночи мы пили на кухне чай с давно засохшими баранками. обнаружившимися в моем кухонном шкафчике. Мага чуть не лишилась зуба, зато мучающие нас совсем недавно страхи как-то разом отступили, и теперь мы готовы были посмеяться над недавними кошмарами. Правда, смех получался несколько истерическим.

— Да уж, не думала, что начну вот так труса праздновать. — внезапно сказала Маша. — Поля, а что-то еще на этих жутких похоронах произошло? Ну, кроме кульминации?

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, может, там была отравительница? И это ее… ну, биополе так на нас подействовало?

Несколько минут я ошарашено глядела на подругу. Затем неуверенно сказала:

— Ну, этого мы знать не можем… Но почему биополе подействовало именно на нас?

— Так вот я к тому и клоню… Там никого из наших знакомых не было?

Я отрицательно помотала головой. Нельзя сказать, что я пристально в сматривалась в собравшихся, но уж знакомых бы наверняка узнала. Или… не узнала бы?

Глава 6

Наутро я рассказывала Синтии про вчерашнее воскресение из мертвых, правда, умолчав о мучивших меня весь вечер кошмарах. Остальные гадалки собрались вокруг, потрясенно ахая в нужных местах. Правда, мне показалось, что они отнеслись к моему рассказу лишь как к интересной сказке, не имеющей к реальной жизни никакого отношения.

— Ну вот, летаргические засони вам уже наскучили, теперь зомби в ход пошли. — фыркнула Федора.

— Ах ты, Фома Неверующий, — накинулась на нее Марина. — Говорят же тебе, что он из гроба встал и пошел! Это полиция зафиксировала, а не бабка на дворе сказала. А ты, небось, даже в то, что зимой снег идет, все равно не поверишь!

— Я верю в здравый смысл. — отрезала Федора.

— Ага, и поэтому работаешь гадалкой. — съехидничала Синтия.

— А куда мне еще податься в моем возрасте? — грустно ответила Федора, поправляя седую прядь. — Образования у меня нет, едва среднюю школу закончила. Профессии приличной тоже нет, даже на панель выйти в престарелом возрасте неприлично. Уборщицей работать здоровье не позволяет — радикулит замучил, проклятый. Здесь же хоть заработать дают. А мне дочку на ноги поднимать.

— А сколько лет твоей дочке? — поинтересовалась Зара.

— Шестнадцать недавно стукнуло. — чуть повеселела Федора. — Такая свистулька, еще школьница, а с дискотек ночных не вылазит. Одни танцульки на уме.

— Ничего, скоро подрастет и за ум возьмется. — успокоила ее Синтия. — Моя вот тоже вертихвосткой была, а как школу окончила, такой серьезной сразу стала! Поступила на платное отделение в универе, а чтобы за учебу заплатить, устроилась в приличный ресторан официанткой.

— Мои двое пока все лоботрясничают. — вздохнула цыганка Зара. — Ничего, у нас клан большой, образумят непослушных деток.

— А вот у меня сынок серьезный, целыми днями у компьютера сидит, ни тебе вина, ни дворовых компашек, ни девочек. — похвасталась Марина.

— Так и просидит у компьютера до старости? — ехидно поинтересовалась администраторша.

Марина набрала в грудь побольше воздуха для ответа, но, видимо, хотя бы относительно пристойные слова ей в голову просто не приходили. Я молча обводила глазами своих работниц. Надо же, сколько лет вместе работаем, а что я про них знаю? Знаю настоящие имена, фамилии, прежние места работы… Знаю, кто из них разведен, кто не был замужем, сколько у кого детей… Вот, пожалуй, и все. Почему я никогда не интересовалась, что у них на душе, о чем они мечтали в юности, что делают долгими осенними вечерами?

— А меня только что муж бросил. — неожиданно для себя выпалила я. Женщины замерли и уставились на меня одновременно округлившимися глазами.

— Твой Саша? — первой опомнилась Синтия. — Да брось ты, быть того не может! Он с тебя всегда пылинки сдувал!

Я лишь криво улыбнулась в ответ.

— Постой, у тебя же ребенок грудной! — потрясенно сказала Федора.

— Не такой уж грудной, Маруське уже полтора годика стукнуло. — грустно ответила я и разревелась. Женщины всполошились, захлопотали вокруг, Марина мигом воткнула в розетку электрический чайник, администраторша притащила откуда-то из закромов родины пачку овсяного печенья, и меня начали активно отпаивать и откармливать. Зара тем временем сбегала в свой кабинет и притащила оттуда здоровенную бутыль валерианки.

— На, выпей пару глотков! — совала она мне под нос остро пахнущую жидкость.

— Не надо, я же не кот… — отбивалась я, пытаясь улыбнуться сквозь слезы. — Девочки, да не волнуйтесь вы так, со мной все в порядке. Жизнь не кончается!