Месть под расчет

– Итак, «Айлингтон-Лондон» – официальное название, – сказала леди Хелен. – «Айлингтон-Лондон, Лимитид». Это фармацевтическая компания.

Внимание Сент-Джеймса было сконцентрировано на той части сада, что еще оставалась в пределах видимости. Он стоял в маленьком алькове гостиной, где леди Ашертон, Линли и Коттер пили кофе.

– Мы с Деборой были там сегодня утром, – продолжала леди Хелен, и в это время Сент-Джеймс услышал голос Деборы, потом ее легкий влекущий смех. – Да, все в порядке, дорогая. Дебора не может мне простить, что я надела лису. Правда. Я оделась немножко слишком тепло, но какой ансамбль! Кроме того, если хочешь действовать инкогнито, надо действовать наверняка. Ты согласен?

– Абсолютно.

– И мне удалось. В приемной меня даже спросили, не ищу ли я работу. Главный директор по проектам. Звучит дивно. Может быть, там мое будущее?

Сент-Джеймс улыбнулся:

– Наверно, это зависит от проектов, в которых тебе придется разбираться. Что насчет Тины? Есть связь?

– Похоже, никакой. Мы описали ее внешность. Слава богу, Дебора была со мной. Она ведь замечает все детали, что уж говорить о ее памяти. Однако девушка в приемной ее не узнала. Совсем никак не отозвалась на описание Тины. Хотя судя по тому, как Тина выглядит, трудно поверить, что ее можно забыть. Девушка спросила, не биохимик ли она.

– Не очень вяжется.

– Хм-м-м. Не очень, если не считать придуманного ею напитка. Напитка здоровья. Может быть, Тина собиралась продать его фармацевтической компании?

– Да ну, Хелен.

– А что? Куда-то она ходила с ним, ведь правда же?

– От нее что-нибудь есть? Она вернулась?

– Еще нет. Я обошла все квартиры, спрашивая, не знает ли кто, куда она могла деться.

– Насколько я понимаю, безуспешно?

– Совсем безуспешно. Никто не был с ней более или менее знаком. Похоже, Дебора единственная общалась с Тиной, если не считать одну странную женщину из квартиры напротив, у которой та одолжила утюг. Конечно, ее видели, ведь она живет тут с сентября, однако никто с ней не разговаривал. Кроме Деборы.

Сент-Джеймс записал слово «сентябрь», подчеркнул его и даже обвел кружочком. Потом перечеркнул круг крестом. Получился восточный знак женщины. Тогда он вымарал все.

– Что дальше? – спросила леди Хелен.

– Узнай, нет ли у управляющего домом какого-нибудь послания для нее с корнуоллским адресом? И сколько она платила за квартиру?

– Ладно. Надо было мне самой додуматься до этого. Хотя с чего бы? Мы куда-нибудь двигаемся?

Сент-Джеймс вздохнул:

– Не знаю. Ты говорила с Сидни?

– Саймон, не могу ей дозвониться. Никто не отвечает. Я позвонила в агентство, но там ее не было. Она не собиралась к каким-нибудь друзьям?

– Нет. Она собиралась домой.

– Я еще попытаюсь. Не волнуйся. Возможно, она на Чейн-роуд.

Сент-Джеймс в это не поверил и испугался:

– Хелен, надо ее найти.

– Я съезжу к ней. Может быть, она не хочет снимать трубку.

Это было похоже на правду. Сент-Джеймс положил трубку и остался в алькове. Он глядел на черное пятно, которое получилось из слова «сентябрь». Возможно, это что-то значит. Но что?

Он обернулся, когда в алькове появился Линли.

– Ну, как?

Сент-Джеймс рассказал и увидел, как изменилось лицо Линли.

– «Айлингтон-Лондон»? – переспросил он, – Сент-Джеймс, ты уверен?

– Хелен была там. А что? Что ты знаешь о них?

Линли осторожно оглянулся. Его мать и Коттер тихонько беседовали, просматривая семейный альбом, который лежал между ними.

– Томми! Что?

– Родерик Тренэр-роу. Он работает на «Айлингтон-Лондон».

Часть V Опознание

Глава 20

– К тому же Мик оставил оба этих телефона у Тины Когин, – сказал Сент-Джеймс. – И Тренэр-роу, и «Айлингтон». Это объясняет, почему Тренэр-роу не знает Тину.

Линли не ответил, пока не свернул на Вофорт-стрит, держа направление на Пэддингтон. Они оставили Коттера в доме Сент-Джеймса на Чейн-Роу, чему тот обрадовался, как блудный сын, и в котором мгновенно исчез с двумя чемоданами в руках и с легким сердцем. Десять минут второго. От аэропорта ехать было тяжело из-за медленного потока машин, которые везли домой людей, побывавших на летнем празднике в Букленде.

– Думаешь, Родерик в этом участвовал?

Сент-Джеймс обратил внимание и на бесстрастный тон Линли, и на то, как он аккуратно обошел слово «убийство». В то же время он не мог не видеть, как его друг вцепился в руль и напряженно всматривается в дорогу. Ему были известны лишь отдельные факты из прежних отношений Линли с Тренэр-роу, и все они говорили об антипатии, уходившей корнями в связь леди Ашертон с Тренэр-роу. Линли будет чем оправдать свою неприязнь, если Тренэр-роу хотя бы косвенно замешан в корнуоллских убийствах, и, видимо, он выбрал бесстрастный тон, чтобы уравновесить ожесточение, которым были окрашены все его воспоминания об этом человеке.

– Думаю, он мог, хотя бы непреднамеренно. – Сент-Джеймс рассказал Линли о своей встрече с Тренэр-роу и об интервью, которое у него взял Мик Кэмбри. – Если Мик работал над сюжетом, ставшим причиной его смерти, Тренэр-роу мог дать ему некое направление, возможно, назвал фамилию человека в «Айлингтон-Лондон», который владел нужной Мику информацией.