Месть полковника (СИ)

- А мы по той, — заржал детина. — И ты тоже станешь. Сейчас.

- Нет, ребята, — спокойно сказал я. — Не стану.

Да, они меня не знали. А жаль. Ибо, если бы я орал и ругался — это ничего страшного не значило. А вот, когда я говорил тихо и спокойно, это означало, что сейчас будет беда. Но уголовники этого не знали. Они видели перед собой молодого человека совершенно не героической внешности, который казался им запуганным по самое «дальше некуда». Ну что же, надо было развеять их уверенность в том, что всё получится. Поэтому я просто закрыл глаза и слился с Силой.

Первого уголовника — того самого детину — сбило с ног и швырнуло к остальным. Они начали разбираться, кто есть, кто, и кто это устроил. Потом до ребят всё же дошло, что творится что-то не то — и они налетели на меня всем скопом. Точнее, попытались налететь…

Я спокойно стоял посреди камеры. Уголовники летали по всей камере по сложным траекториям, периодически сталкиваясь друг с другом, со стенами и потолком. Сила была могучим союзником. Пусть, я отдал своё меч — чтобы справиться с какими-то уголовниками, он мне был не нужен.

Через какое-то время крики уголовников всё же привлекли внимание охраны. Дверь открылась. Уголовники упали на пол. Я сел прямо на пол — всё же, комбинезон был сделан очень хорошо, предохраняя меня от переохлаждения. К тому же он не пачкался, что было очень здорово — пол был не очень чистым.

Полицейский заглянул в камеру. Его немного удивило увиденное — уголовники, которые должны были сейчас или избивать меня, или пользоваться мной, лежали сейчас вповалку и, кажется, стонали от боли. Я же, закрыв глаза, в позе лотоса сидел прямо на полу камеры и, казалось, медитировал.

- Что здесь произошло? — грозно спросил охранник.

- Гражданин начальник, уберите его, прошу… — произнёс один из уголовников.

- Зачем? И куда я его дену?

- Гражданин начальник… С ним страшно находиться вместе. Он что-то сделал — и нас разбросало всех. Уберите его!

- Что ты с ними сделал? — это уже ко мне.

- Да ничего. Я просто сел, помедитировал. А разве здесь что-то произошло? Ох, ничего себе… А как это вышло?

- Это ты мне скажи, как ты это устроил?

- Да ничего я не устраивал. Я же говорю, я сидел, медитировал, никого не трогал… Тут Вы вошли, странные вопросы задавать начали. Я ничего не знаю.

- Ладно, посидишь здесь до утра — авось поумнеешь!

- Да пожалуйста…

И охранник вышел из камеры. Уголовники буквально взвыли, когда он закрывал за собой дверь.

- Ну что Вам надо? — спросил он, снова входя в камеру.

- Уберите его! Пожалуйста! Или нас — или его! Мы боимся…

- Ладно, х.. с вами… Вставай! — мне. — Посидишь ночь в одиночке.

- Хорошо.

Одиночка была крошечной. Хотя место, чтобы сидеть и медитировать там было. Именно этим я и занимался, пока охранник не опустил нары, чтобы можно было лечь. Так как совесть моя была чиста, я просто-напросто заснул. День, в конце концов, был напряжённым, так что, почему бы не заснуть?

Спал я совершенно спокойно, даже не думая о том, что во сне меня могут попытаться «убрать». Наверное, могли бы — если бы остался с уголовниками. И наверное, им было бы очень невесело от их попытки — ибо Сила всегда была со мной. А может и получилось бы, я не знаю. Раньше во сне меня убить не пытались. А в этом мире всё было не так. Он выглядел, как какая-то извращённая пародия на мою родину. Вроде бы — та же Земля, такие же люди — но порой здесь творилось такое, что хоть стой, хоть падай. Взять вот те же события, которые мы успешно остановили на территории соседней страны. У нас такого просто не могло произойти — с моментом начала космической эпохи на Земле люди перестали враждовать. То есть, да, время от времени кто-то пытался «мутить воду», но обычно всё затихало само. Или прилетали бравые ребята в чёрной форме Космической полиции и объясняли смутьянам, что так делать нехорошо. Обычно этого хватало. А авторитет начальника был таким, что даже самые отмороженные типы просто не решались с ним спорить.

После того, как я проснулся, я проделал комплекс своих упражнений по совершенствованию владения Силой, и стал ждать, что именно принесёт мне новый день. А принёс он новый сеанс общения с со следователем. Следователь изо всех сил хотел, чтобы я признался в том, что я издевался над полковником, что я таранил его машину и делал ему прочие гадости. Мне же никак не хотелось в этом признаваться потому, что я ничего этого не делал. Следователь пытался меня запугивать, давить на меня и делать прочие нехорошие вещи, но единственный эффект, которого ему удалось добиться — это полное отсутствие всякой реакции с моей стороны. Тогда следователь решил перейти от слов к делу…

- Значит так, если ты не признаешься сейчас во всём, что тебе инкриминируют, я найду способ сломать тебя! — сказал он.

- Мне не в чем признаваться, — сказал я. — Всё то, о чём Вы говорите — выдумки этого человека, который стал офицером по ошибке.

- Вы только что оскорбили выдающегося сотрудника органов внутренних дел, — сказал следователь. Я могу использовать это против Вас!