Месть розы

— Полагаю, Виллем в конце концов сдастся, — рассчитанно небрежно бросил Жуглет, продолжая рисовать круги. — Ходят слухи о каких-то церковниках высокого ранга, которые тоже заинтересовались ею, хотя им по сану это и не дозволено. Кажется, не так давно в тех краях побывал ваш брат кардинал? У него ни одна наложница долго не задерживается. Уверен, церковь будет совсем не против, если он оставит свое семя в Бургундии. Бастарды становятся превосходными пешками. По-моему, ему нравятся блондинки?

Конрад слегка напрягся.

— На нее действительно приятно смотреть? И она настолько умна, что даже тебе с ней не скучно?

Жуглет кивнул и поднял на короля взгляд, исполненный благоговения.

— Она самое совершенное создание, которое я когда-либо встречал. Я бы отдал ей предпочтение перед любой дамой вашего двора… конечно, не сочтите это за оскорбление, сир. Это такая редкость — встретить женщину одновременно столь целомудренную и столь обаятельную. Целыми днями, сир, она сидит у окна — как прекрасен ее профиль в солнечном свете! — вышивая и напевая нежнейшим сопрано. Иногда мы даже поем дуэтом для ее брата. — Менестрель приложил руку к сердцу и испустил счастливый вздох, как бы в полусне. — И как изумительно от нее пахнет, сир! А кожа у нее, точно слоновая кость, лишь с едва заметным прикосновением розового тона. Ничего общего с почти неприлично ярким румянцем северных блондинок.

Император выпрямился в кресле с некоторым оттенком самодовольства на физиономии.

— Доль, говоришь? Это даже лучше Безансона. Это столица Бургундии, что ни говори. — Он снова обмяк. — Нет, Ассамблея ни за что не согласится. — Гримаса смирения тронула его губы. — Ладно, расскажи еще что-нибудь о ней. Осмелюсь предположить, ты сам влюбился.

Жуглет залился краской.

— Увы, она гораздо выше меня и заслуживает лучшей доли, чем та, что уготована ей судьбой. Они оба заслуживают — я имею в виду Виллема, ее брата. Если бы только у него были средства, чтобы участвовать в больших турнирах вроде того, который вы устраиваете в следующем месяце…

Это было слишком прямолинейно, и Жуглет в тревоге бросил изучающий взгляд на Конрада.

Однако тот заглотил приманку.

— Если ее брат способен побеждать на турнирах, он вполне может занять более высокое положение. — Конрад задумался, рассеянно стряхивая капли воды, упавшие с дерева над их головами. — И может стать первым рыцарем императора. Если его статус станет выше, то и ее тоже. А как только она займет достаточно высокое положение, Ассамблея, возможно, и не наложит вето на мой брак с ней.

— На ваш брак с ней? — как бы изумленно спросил Жуглет. — Сир, прошу прощения, но это абсурд. Что-то типа французского романса, где поется, как барон влюбился в пастушку.

— И барон женился на пастушке, невзирая на отсутствие приданого, — провозгласил Конрад. — Потому что у нее были другие достоинства.

— Но… но… Линор в жизни не покидала Бургундии и, как мне кажется, после десяти лет даже за пределы Доля не выезжала. Вряд ли она годится для королевских апартаментов.

— Ты сказал, что она очаровала тебя, — возразил Конрад, — и что у нее быстрый ум. Выходит, это ложь?

— Нет, сир, для своего положения она получила прекрасное образование, — торопливо заверил его Жуглет. — И разум у нее живой, как огонь. Но она ничего не знает о дворе и даже о мире за пределами своего дома. Несомненно, вам нужна женщина, разбирающаяся в политике и власти…

— Не нужно мне ничего такого. У меня есть Маркус, чтобы дирижировать двором, и собственная голова на плечах, чтобы править империей. Все, что мне требуется от жены, это сыновья и завистливые взгляды мужчин, когда мы будем появляться на публике. Ассамблея твердит в один голос, чтобы я женился побыстрее на ком-то из Бургундии, но при этом они не хотят, чтобы этот брак укрепил мою власть. Ты рассказываешь мне о практически безземельной девушке благородного происхождения из Бургундии, брат которой слепо предан мне и к тому же превосходный рыцарь. — Он безмятежно улыбнулся. — Все сказанное тобой наводит на мысль, что это лучший выбор. И вдвойне лучший просто потому, что не навязан знатью.

— Но… она занимает такое скромное положение.

— Если статус ее брата стремительно повысится, то и ее тоже.

— Но как такое возможно — чтобы статус ее брата стремительно повысился? — недоверчиво спросил Жуглет, затаив дыхание из страха сглазить удачу.

После семи лет подготовки и ожидания точно выверенного момента все происходило до нелепости легко. Может, от сильного тумана у его королевского величества произошло размягчение мозгов?